Андрей Колганов - Путь к социализму - пройденный и непройденный. От Октябрьской революции к тупику «перестройки»

Впрочем, и «левые коммунисты», например Ю. Ларин (Лурье), не отрицали родства этой политики с хозяйственной практикой кайзеровской Германии военного времени. «Вообще предварительный учет немецкого опыта, как высшей ступени организованности, до какой вообще доработался наш враждебный предшественник — капитализм, имел место не раз. Особенно это относится к организации „главков и центров“, т. е. к методам организации нами национализируемой промышленности и к нашим мерам в области „изъятия излишков“, продразверстки, „коллективного товарооборота“, классового нормирования пайков, вообще продовольственной политики советской власти в первые ее годы. Будущий историк советской революции, изучая формы и методы ее строительства, не сможет пройти мимо использования ею при этом „организационного наследства“ наиболее развитого в то время капитализма Европы — германского» [27] Ларин Ю. Государственный капитализм военного времени в Германии, 1914-1918 гг. М.; Л.: Госиздат, 1928. C. 5-6. . Только выводы из этого делались иные — милитаризованные формы государственного капитализма рассматривались ими как прообраз социалистической организации хозяйства.

Передо мной не стоит задача сделать детальный экскурс в историю становления и развития хозяйственной системы «военного коммунизма». Эта задача в основном была решена до меня усилиями историков советской эпохи [28] Достаточно развернутую картину экономических отношений «военного коммунизма» можно найти, например, в работах: Гимпельсон Е. Г. «Военный коммунизм»: политика, практика, идеология. М.: Мысль, 1973; Гимпельсон Е. Г. Великий Октябрь и становление советской системы управления народным хозяйством (ноябрь 1917-1920 гг.). М.: Наука, 1977. Кроме этого, проблематика хозяйственной системы «военного коммунизма» освещалась в работах таких ученых, как И. И. Минц, В. 3. Дробижев, И. Б. Берхин, А. В. Венедиктов, В. А. Виноградов и др. . А то, что по политико-идеологическим соображениям осталось у советской исторической науки в тени, было восполнено работами исследователей на Западе и отечественными учеными постсоветского периода [29] Среди них стоит назвать следующие фамилии: В. П. Булдаков, В. В. Кабанов, Г. А. Бордюгов, В. А. Козлов, С. А. Павлюченков. .

Предо мной стоит задача иного рода: разобраться, что в этой хозяйственной системе было порождено своеобразными историческими условиями Советской России той поры; что было отражением закономерностей перехода от капиталистической системы хозяйства, функционирующей в мелкокрестьянской по преимуществу стране, к социалистической системе; а что явилось следствием «революционного нетерпения» как верхов, так и низов [30] Подобными вопросами задаются все непредвзятые исследователи «военного коммунизма». См., например: Боффа Джузеппе. История Советского Союза. В двух томах. М.: Международные отношения, 1990. Книга первая. Революция. Глава IX. Военный коммунизм. http:// www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/Boffa/09.php . Только на основе такого анализа можно понять, какой след, и почему именно, оставила эпоха «военного коммунизма» в процессе последующего формирования конструкции социалистической социально-экономической системы.

В промышленности система «военного коммунизма» опиралась на национализацию крупной, средней и части мелкой промышленности. Однако не следует поддаваться иллюзиям, будто в этот период было проведено некое всеобщее огосударствление промышленности. Если для крупных и средних предприятий это в основном верно, то значительная часть мелкого производства оставалась в частных руках. Проведенная 28 августа 1920 г. перепись учла 396,5 тыс. крупных, средних и мелких промышленных предприятий, включая и кустарно-ремесленного типа. Из них было национализировано 38,2 тыс. предприятий с числом рабочих около 2 млн человек, т. е. свыше 70 % всех занятых в промышленности [31] Ратьковский И. С., Ходяков М. В. История Советской России. СПб.: Лань, 2001. С. 54. . Лишь к самому концу «военного коммунизма» была предпринята попытка расширить круг национализированных предприятий. Согласно постановлению ВСНХ от 29 ноября 1920 г. национализация охватила сферу мелкой промышленности. В кратчайшие сроки в руках государства сосредоточилось порядка 37 тыс. предприятий, из которых 67 % составляли заводишки и мастерские, имевшие от 5 до 15 рабочих [32] Лекции по актуальным проблемам истории советского общества / Под ред. А. П. Анашкина. Барнаул, 1990. С. 26. . Но, как видим, и после этого в частных руках оставались еще сотни тысяч мелких заведений.