Георгий Бердников - Том 3. Литература эпохи Возрождения - XIV — первой четверти XVII вв.

Начавшиеся в XVI в. турецкие набеги мешали культурному развитию страны. Но борьба против турок, так же как против засилия немцев в городах, способствовала и становлению национального сознания, пробуждению патриотических чувств. После поражения у Мохача (1526) в Словакии наряду с резкими антиоттоманскими настроениями постепенно возникают и антигабсбургские. Сложная, насыщенная разнообразными событиями жизнь Словакии того времени (кроме борьбы с турками, феодальные усобицы, неоднократные восстания, религиозные преследования) отразилась в исторических песнях, возникших в Словакии.

К наиболее старинным относится «Песня о Муранском замке» (середина XVI в.). В ней описано взятие королевскими войсками замка Мураня, принадлежавшего непокорному рыцырю Матею Базальду (1549). Автором был очевидец описанных событий, певец-сказитель Мартин Бошняк. Больший общественный и художественный отзвук имела распространенная в Словакии «Песня о Сигетском замке» (1566, автор неизвестен), где воспевался хорватский бан (венгеро-хорватский военачальник) Микулаш Зринский (Миклош Зрини) и его отряд, оборонявший Сигетскую крепость от турок.

«Песня о Сигетском замке» — одно из лучших эпических произведений старословацкой поэзии. Она глубоко лирична, в ней немало развернутых поэтических фигур. Многое, прежде всего балладность, роднит эту историческую песню с народной поэзией. Первоначальный авторский текст «Песни…» по мере бытования ее в народе совершенствовался и дополнялся.

Сочетание литературных и фольклорных элементов — характерная особенность словацких исторических песен. Народную балладу напоминает по звучанию и «Песня о Синем камне и Дивине» (1596), тоже посвященная описанию защиты двух замков от турок. Главный ее герой — воин-простолюдин Урбан Шкодный из Виглаша. Его героизм противопоставлен чрезмерной осторожности и осмотрительности шляхты.

Тема отпора турецким захватчикам затрагивается также в своеобразном стихотворном романе «О Силади и Хадмажи» (вторая половина XVI в.). Правда, здесь она подчинена описанию любовных приключений, столь характерных для прозы Возрождения. Два пленных венгерских дворянина привлекают к себе внимание дочери султана. Она помогает им бежать из Цареграда и бежит с ними сама. Их настигает погоня. Силади и Хадмажи смело от нее отбиваются. Вопрос, кому должна принадлежать турецкая принцесса, решается поединком, победителем из которого успешно выходит Силади.

История возникновения романа неизвестна; помимо словацкого, существуют его варианты на венгерском и сербском языках. Общие темы, сюжеты, даже текстуально тождественные произведения в словацкой и венгерской литературах той и более поздней поры встречаются неоднократно.

Роман «О Силади и Хадмажи» долго считался единственным в Словакии XVI в. произведением, затрагивающим любовную тему. Однако недавно найдено еще восемь словацких любовных стихотворений. Они были обнаружены среди списков произведений Балинта Балашши. Автором лучших из них (в частности, стихотворения «Боже, сжалься над печалью…»), как полагают, был сам Балашши. Случаи, когда венгерские или словацкие поэты писали на двух языках, не так уж редки.

По свидетельству словацких литературоведов, всем найденным стихотворениям присущи, с одной стороны, фольклорные черты, а с другой — особенности, характерные для любовной лирики поэтов-гуманистов. Сочетание фольклорных и литературных элементов в исторических песнях и любовной лирике, как и обращение к родственному чешскому языку, который нередко насыщался словакизмами, снова говорят о демократизации словацкой литературы того времени, а само существование названных форм — о ее светских чертах.

Наряду со светской в Словакии развивалась и поэзия духовная. Ее крупнейшим представителем был священник Ян Сильван (1493–1573).

Духовные песни Сильвана, напоминающие но форме исторические и народные, запечатляли борьбу воззрений человека XVI столетия, который радуется земной жизни и исполнен оптимизма, с аскетическими представлениями Средневековья. Нередко раскрывались в них и переживания поэта. Иногда Сильван поднимался до резкого осуждения пронемецкой политики Габсбургов. Его песни порою были не столько духовными, сколько мирскими.

Лирическое раскрытие личности поэта в духовных стихах характерно и для творчества другого словацкого поэта того времени — Э. Лани (1570–1618).

Драма представлена лишь несколькими произведениями на библейские сюжеты Павла Кырмезера (вторая половина XVI в.) и Юрия Тесака (1545–1617). Но в силу своей отвлеченности от словацкой действительности они не сыграли сколько-нибудь заметной роли в литературе.