Том 4. Литература XVII в.

Соотношение литературного наследия XVII в. с культурой XVIII столетия сложно и не лишено противоречий. Многие существенные тенденции, определявшие развитие литературы в XVII в., были продолжены и развиты в последующую эпоху. Однако некоторые из эстетических ценностей, созданных веком Кальдерона и Расина, Мильтона и Гундулича, Вондела и Зрити, Хун Шэна и Кун — Шан — жэня, Бедиля и Сайкаку, были в следующем столетии утрачены.

Вместе с тем необходимо отметить, что переход от литературы XVII в. к литературе XVIII в. в разных странах и регионах осуществлялся многообразными путями — от плавной эволюции, как это можно наблюдать на Востоке, до резкого скачка и возникновения литературы радикально иного типа, как, например, в России следующего столетия. Однако и в России этот скачок был бы невозможен без тех примечательных внутренних процессов литературного развития, которые происходили на протяжении XVII столетия.

Одним из жанров, будущий расцвет которого подготовила литература XVII в., был жанр романа.

В XVII в. роман на Западе и в отдельных странах Востока становился средством достоверного отображения материальных условий существования человека и окружающей героя социальной среды. XVIII век соединяет эту тенденцию с глубиной психологического анализа, бывшей ранее исключительным достоянием «высокой» литературы, прежде всего трагедии. Такой синтез способствует все большему накоплению реалистических качеств в романе, который превращается в одно из наиболее действенных средств осмысления противоречий социальной действительности. Именно в XVIII столетии роман из второстепенного с точки зрения ученых поэтик литературного жанра делается одним из ведущих звеньев системы литературы. Переход от эпопеи к роману на Дальнем Востоке (в частности, в Китае) осуществлялся в XVI в., но в XVII в. роман обогатился здесь новыми жанровыми разновидностями (возникли любовный, сатирический роман и т. д.), приобрел более совершенные эстетические качества — развились повествовательное и индивидуальное, авторское начала, расширилась тематика, углубился психологизм, усилилась сатирическая и обличительная направленность. Постепенное развитие этих качеств позволило китайскому роману достичь в XVIII в. таких вершин повествовательного искусства, как «Неофициальная история конфуцианцев» У Цзин — цзы в сатирическом жанре и «Сон в красном тереме» Цао — Сюэ — циня — в любовно — психологическом. В Японии, Корее, Вьетнаме художественные достижения в жанре романа в XVIII столетии также обусловлены развитием повествовательной прозы и поэзии в этих странах в XVII в.

Роль публицистического начала в европейских литературах, окрепшего в общественных столкновениях и битвах XVII в., еще более возрастает в XVIII столетии. Это начало оплодотворяет различные сферы художественного творчества, способствуя созданию новых жанров, вроде философской повести, очерка, комедии — политического памфлета, педагогического романа и т. д. Во Франции, например, в подготовке подобного рода тенденций особенно значительную роль сыграл Фенелон. Показательны в этом отношении такие его произведения, как «Диалоги мертвых» и «Приключения Телемака». Особенно поучителен и исторически перспективен тот новаторский жанровый синтез, который осуществлен писателем в «Приключениях Телемака», где органически сплавлены черты романа авантюрного, философского, воспитательного и социально — утопического. В отличие от Европы в XVIII в. на Востоке не возникает условий для подъема публицистики в связи с намечавшимися чертами рефеодализации, усилением ортодоксии в общественной мысли прежде передовых стран и с отсутствием предпосылок к развитию публицистики в странах, где продолжает господствовать феодальный уклад.

Как уже было сказано, далеко не все художественные тенденции XVII в., сохраняют свою жизнеспособность в следующем столетии. Так, например, характерное для европейской литературы XVII в. стремление к объективному, преисполненному внутренней диалектики раскрытию сложных драматических коллизий и глубинных жизненных противоречий своего времени в какой — то мере ослабляется в произведениях просветительского классицизма, сентиментализма, а отчасти и реализма эпохи Просвещения вплоть до нового этапа в художественном решении проблемы трагического, возникшего к концу века и связанного прежде всего с именами Гете и Шиллера. (Достаточно вспомнить в этой связи «Марию Стюарт» Шиллера. Абстрактная и умозрительная кантианская по своим идейным истокам концепция, связанная с антиномией мира нравственного и мира политического, постепенно оттесняется изображением того, как столкновение этих начал воплощается конкретно — исторически, перерастает в насыщенное трагизмом истинно шекспировское по своему размаху, по своей общечеловеческой глубине осмысление этой коллизии.) Относительное ослабление трагического начала выступает в виде некоего неизбежного следствия положительных сторон художественного мироощущения просветителей, и в первую очередь специфики их пронизанного рационалистическими тенденциями исторического оптимизма. Вера просветителей во всемогущество мнений побуждала их зачастую проходить мимо трагических аспектов действительности.