Игорь Дамаскин - 100 великих операций спецслужб

Но Шовен не мог расстаться со своей мечтой; у него возник новый план, построенный на принципе индукции: разговоры по телефонному проводу, проложенному под землей, могут перехватываться другим проводом, идущим параллельно. Нашли место на берегу реки Маас, где бдительность немцев была несколько ослаблена; выписали из Англии необходимую аппаратуру. Но пока судили-рядили, что да как делать, было заключено перемирие.

В переписке «Белой дамы» с английской резидентурой применялись элементарные шифры. Города и наблюдательные пункты обозначались цифрами, а для написания текста использовалась молитва «Отче наш», где каждая буква изображалась двумя цифрами (положение слова в тексте и буквы в слове). В «Отче наш» не хватало всего пяти букв алфавита, их номера приходилось запоминать. Использовали для шифра и печатные инструкции на обратной стороне удостоверения личности, которые по приказу немцев местные жители обязаны были всегда иметь при себе; таким образом, шифр был всегда под рукой.

Иногда шифры усложнялись настолько, что могли считаться не поддающимися расшифровке без ключа. «Белая дама» постоянно расширяла свою деятельность. С каждым новым шагом становилось все труднее обеспечивать безопасность. Лишь строгое соблюдение принципа обособленности ячеек могло предохранить ее от провала. Штаб часто рассматривал вопросы о расширении деятельности, но никогда не поручал это действующим подразделениям. Для этого создавался специальный «летучий отряд»; ему и поручалась организация нового взвода.

Так, из Турнэ «Белая дама» проникла в районы Лилля и Дуэ — северную часть оккупированной Франции; из Арлона — в герцогство Люксембург, где был организован железнодорожный наблюдательный пост на линии Трир — Люксембург. Совместно с другими постами он давал полную картину железнодорожного движения в тылу немецкого фронта — от Керуена до моря.

Однако не обошлось без провала. Зимой 1917/18 года немецкие сыщики случайно задержали двух агентов, только что сдавших свои донесения в секретариат, которым руководила мадам Гессельс, и выходивших из дома. Сыщики вошли в дом, где обнаружили еще двух агентов, братьев Коллар, работавших над донесениями, и оружие. Все они были схвачены. Гессельс держалась героически, никого не выдала; более того, «отмыла» первых двух задержанных, объяснив, что один из них ее любовник, а второй — его приятель. Сама она якобы сдавала комнату Колларам, ничего не зная об их работе.

2 июля 1918 года Луи и Антуан Коллар и мадам Гессельс были приговорены к смертной казни, несколько других арестованных по этому делу — к каторжным работам на различные сроки. Братья Коллар были расстреляны в Льежской тюрьме Шартрез 18 июля. После войны английское и бельгийское правительства посмертно наградили их.

Мадам Гессельс смертный приговор был заменен пожизненной каторгой. Она, правда, продолжалась всего три месяца, до капитуляции Германии.

Две восемнадцатилетние девушки, Мари-Терез Коллар и Ирена Бастен, вызвались заменить своих арестованных отцов. Они стали курьерами «Белой дамы» и восстановили связь с уцелевшими участниками виртонской организации, где произошел провал. Обе девушки были арестованы германской тайной полицией, провели в тюрьме несколько недель, но за неимением улик они были отпущены.

О ходе дела и подробностях следствия руководители «Белой дамы» Деве и Шовен знали от находящихся в тюрьме французских агентов Фокено и Крезена, которые наладили надежную связь с волей. Они послали около 50 шифрованных писем с подробными отчетами о каждом допросе. Таким образом Деве и Шовен получили возможность определить причину арестов и выяснить, какие сведения получила тайная полиция. Это позволило «Белой даме» принять необходимые меры для защиты организации.

Поэтому, когда Фокено и Крезен надумали совершить побег из тюрьмы Сен-Леонар, английская разведка вначале воспротивилась этому. Во-первых, пропадал источник ценной информации из тюрьмы (оба оказались более полезными в тюрьме, чем на свободе!), а во-вторых, в случае неуспеха это могло поставить под удар всю «Белую даму», а она как-никак в то время снабжала союзников по крайней мере 75 процентами всех разведывательных данных, поступавших из Бельгии и Франции.

Но руководители «Белой дамы» настояли на том, что заключенные должны бежать. Деве и Шовен лично взялись за организацию побега. С помощью надзирателя-поляка Фокено и Крезен выбрались из камер и на веревках, сделанных из простыней, сумели с чердака спуститься на тюремную стену, а оттуда — на улицу, где их поджидали Деве и Шовен. Беглецы были надежно укрыты. Тревога в тюрьме поднялась лишь через час, когда кто-то заметил белую простыню, свисавшую со стены.