Игорь Дамаскин - 100 великих операций спецслужб

Начали с приобретения агентуры в восточноберлинском почтовом ведомстве, через которую получили сведения о системе расположения кабелей и их использования русскими. Среди беженцев из Восточного Берлина выявлялись и опрашивались люди, имевшие отношение к системе дальних телефонных линий. Были приобретены агенты на коммутаторах в Эрфурте, Дрездене, Магдебурге. Агентура из министерства почт и коммуникаций ГДР смогла достать карту, указывающую точное расположение советских кабельных сетей. Уже к весне 1953 года американская разведка имела возможность подслушивать разговоры по советской телефонной линии с 23.00 до 2.00 часов ночи, когда агент имел возможность подключать ее к западноберлинской сети. Но этого было недостаточно. Требовалось получить постоянный и надежный источник информации.

В августе 1953 года директору ЦРУ Аллену Даллесу был доложен план сооружения подземного туннеля длиною около 600 метров. Половину туннеля предполагалось проложить под советской территорией и в ее конце, там, где проходит советский кабель, установить подслушивающую аппаратуру. Операция задумывалась и осуществлялась с поистине американским размахом. Успех гарантировали абсолютная секретность, большие деньги, вложенные в строительство, и новейшая техника, предоставленная англичанами.

20 января 1954 года Даллес утвердил проект туннеля. Несколько недель спустя начались подготовительные работы, в том числе строительство пакгауза, маскирующего вход в туннель. А когда он был готов, 8 сентября того же года, инженерная часть американской армии приступила к сооружению шахты. Туннель копали на глубине 16,5 футов (около 5,5 метров). Были предприняты беспрецедентные меры безопасности. Тайный пост наблюдения установили в пакгаузе, откуда постоянно наблюдали за местностью в направлении прохождения туннеля. Поездки в район сооружения туннеля лиц, не входивших в состав постоянного подразделения, происходили в крытых грузовиках, а скрыто размещенные микрофоны позволяли предотвратить вторжение на запретную территорию и, возможно, улавливать разговоры восточногерманских полицейских.

В начале туннеля были установлены стальные двери. В глубине советской зоны туннель заканчивался комнатой, из которой было произведено подключение. Комната соединялась с туннелем вертикальным стволом. Дальше шла комната, где помещались усилители. Тяжелая огнеупорная стальная дверь отделяла ствол от туннеля. На ней имелись надписи на русском и немецком языках, призывавшие держаться подальше. В помещении, где размещалось подключение, находился чувствительный микрофон, позволявший улавливать любое движение. По обеим сторонам туннеля лежали мешки с песком для усиления изоляции. В общем, были приняты все меры для сохранения тайны и обеспечения успешной и безопасной работы всего сооружения и его сотрудников.

Не меньшие меры для сохранения полной секретности принимались и при определении круга лиц, участвовавших в обсуждении вопросов, касающихся туннеля. Он был чрезвычайно ограничен: даже высокопоставленные сотрудники американской и английской разведок, не имевшие к нему прямого отношения, не были поставлены в известность.

Но взглянем на список английских представителей на совместных англо-американских совещаниях по поводу туннеля, проходивших 15, 17 и 18 декабря, 1953 года в Лондоне. Вот он: м-р Макензи, м-р Янг, м-р Милн, п-к Гимсон, м-р Блэйк, к-н Монтальон, п-к Балмейн, м-р Тейлор, м-р Урвик. Обратим внимание на пятую фамилию в этом списке — мистер Блэйк. Да-да, тот самый знаменитый советский разведчик Джордж Блэйк! Он не только присутствовал на совещаниях, где обсуждались вопросы строительства туннеля, но и позже находился в курсе его работы и добываемой с его помощью информации вплоть до отъезда из Лондона в 1955 году. Тем самым и советская внешняя разведка получала все необходимые данные, касающиеся строительства и эксплуатации туннеля.

Можно ли было с самого начала сорвать англо-американский план и со скандалом разоблачить хозяев туннеля, который был готов в конце февраля, а полностью подключен к советским кабелям в период между маем и августом 1955 года? Конечно, с технической точки зрения это не составляло особого труда.

Однако для руководства КГБ приоритетное значение приобрел вопрос о безопасности Блэйка. Поступающая от него информация являлась столь важной, что рисковать его безопасностью не представлялось возможным. Конечно, в случае провала можно было организовать его бегство (как это было в случаях с Филби, Маклейном, Берджесом). Но, взвесив все за и против, руководители КГБ — а их позиция, безусловно, была согласована с руководством страны — решили, что поступавшая от Блэйка информация была более важной, чем утекавшая через Берлинский туннель. Поэтому сведения о туннеле охранялись советскими спецслужбами так же тщательно, как и их англо-американскими коллегами. Ни один человек из работавших в Германии, в том числе Главнокомандующий советскими оккупационными войсками маршал Гречко, начальник аппарата КГБ в Берлине генерал Питовранов (до середины 1955 года), представители ГРУ и МВД, начальник пограничных войск в Германии, не были осведомлены о туннеле.