Шарль Пти-Дютайи - Феодальная монархия во Франции и в Англии X–XIII веков

Некоторые сборы, прежде взимавшиеся только в пределах домена или соседних церковных сеньорий, теперь получили широкое географическое распространение. Таковы expleta , т. е. доходы от суда, штрафы: по счету 1202 г. 5 310 ливров [659] CDXXXVI, стр. 57–58. ; а также канцелярские пошлины [660] CLXXXVI, стр. 378–379. , налог с освобождений: орлеанские каноники обещают королю в 1225 г. уплатить двести ливров, если они освободят своих сервов в Этампе.

Старинное право постоя дает королю, как и прежде, возможность путешествовать по своему королевству без больших расходов: оно принесло 1 815 ливров дохода во время объезда, совершенного Людовиком VIII в 1223 г., и на основании этого права архиепископ и жители Реймса оплачивают значительные расходы во время коронации [661] CCII, гл. XXXVII, LII, стр. 397 и сл. . Но с течением времени размеры сборов, связанных с этим правом, определяются все более точно или же превращаются в ежегодный налог, например, в 100 ливров [662] XXXI, № 1396; DXVII, стр. 378; LXXII, III, № 3690, 4163, 4537 и т. д. .

Кроме этих сборов, которые мы только что перечислили, налоги или добровольные приношения, которыми облагаются некоторые люди в связи со своим положением, или коммуны, светские и церковные, становятся все более и более прибыльными. Некоторые из них имеют характер сеньориальный или феодальный; другие можно объяснить только монархической прерогативой. Иностранцы (чужеземцы, евреи, ломбардцы) терпимы только с целью их эксплуатации. Чужеземцы (« aubains »), поселившиеся в домене и даже на некоторых церковных землях, платят королю специальную подать. Филипп-Август, проявивший сначала жестокий фанатизм по отношению к евреям [663] О евреях во Франции в XIII в.: СХIII, стр. 211–224; LXXXVII, I, стр. 53 исл., 85; XXXVIII, стр. 9–11, 15, 440, 458, 450–462, 464, 74З–748, и т. д.; CDVI, стр. 233 и сл.; DXVII, стр. 414–417; DLIX; CDLXXI, прил. II; LXX, стр. 130 и сл. пришел потом к тому решению, что лучше регулярно вымогать с них налоги, и к концу его царствования жизнь евреев в его домене стала спокойной и благополучной. Отдача в заем за проценты или «ростовщичество стало терпимым. Людовик VIII и Людовик IX показали себя гораздо более суровыми, один, без сомнения, из-за своей алчности и под влиянием своих баронов, другой вследствие ненависти к евреям.

Людовик VIII, по соглашению с двадцатью четырьмя духовными и светскими сеньорами, постановил, что за долги евреям проценты перестают уплачиваться, а долговая сумма должна быть в течение трех лет выплачена сеньору заимодавца: и весьма вероятно, что из заимодавцев лишь очень немногим пришлось снова увидеть, какого цвета их деньги. Summa ludeoriim , доходившая в частичном счете 1227 г. до 8 682 ливров, получилась, без сомнения, от обложения королем этих еврейских долгов. Этот указ, так же как и аналогичные указы Людовика IX, не выполнялись в той их части, которая запрещала займы за проценты, но с этих пор королевские агенты стали проявлять по отношению к жившим в доменах евреям полный произвол и грабить их без зазрения совести. В одном приказе короля Каркассонскому сенешалу говорится с полным цинизмом: «Возьмите столько, сколько сможете, у тех из наших евреев, которые сидят в тюрьме, так как мы желаем, попользоваться тем, что им принадлежит, « quia volumus habere de suo ». Ломбардские банкиры обосновались в Париже с 1224 г. Каждый из них платил королю 2 ливра 10 су в год. Они занимались ростовщичеством, как и евреи, и с ними церемонились не больше, чем с этими последними [664] DXXV, I, стр. 29–30; DXVII, стр. 417–418; указ 1269 г. в LXXXVII, I, стр. 96. .

Экономическое развитие, которым городское население было обязано счастливым годам мира, привело не только к повышению налогов на промышленность и торговлю. Города, расположенные в домене, и многие епископальные города изнемогали под тяжестью обложения, особенно в конце царствования Людовика Святого. С них не только требовали денежной «помощи в четырех случаях», но произвольно брали у них «добровольные приношения» и заставляли их давать в долг деньги, которые им не всегда удавалось получить обратно [665] CDXI, Докум. № 47; СССХС, стр. 242–243, см. ниже. .

Требования короля, в частности сборы в виде регалии и рельефа, взимаемые после смерти какого-нибудь прелата или барона, распространялись по мере того, как рука короля протягивалась все ближе к окраинам королевства. Регалии принесли Филиппу-Августу в 1202–1203 гг. 4 956 парижских ливров; одна только регалия с Реймса дала 2829 ливров, хотя архиепископская кафедра пустовала лишь четыре месяца [666] CDXXXVI, стр. 63–64. . Для короля было очень соблазнительно заставлять подольше ожидать «дозволения приступить к выборам». Некоторое количество епископств добилось отмены регалии за известный выкуп или ежегодную плату [667] См. ниже, гл. II, § 3. . «Возобновление» (« relèvement »), или рельеф лена [668] См. указы Людовика IX: LXXXVII, стр. 55, 58. , приносит теперь значительные доходы в связи с распространением власти короля: в 1212 г. Тибо, граф Блуаский, вассал графини Шампанской, заплатил 4000 парижских ливров графине и 5 000 королю; в 1219 г. вдова графа д'Э платит 15000 серебряных марок [669] XXXI, № 1398, 1402, 1920. ; в 1239 г. Генрих де Сюлли, за которого графиня де Дрё вышла замуж вторым браком, платит 4000 парижских ливров, как выкуп за графство Дрё; в том же году новый виконт де Шательро платит 1500 турских ливров [670] LXXII, № 2761, 2777. ; рельеф графства Понтьё дает Людовику IX 5 000 парижских ливров [671] CV, № 452–453. .