Николай Яковлев - Маршал Жуков

К этому времени протяженность советско-германского фронта сократилась почти вдвое, но плотность обороны врага была более высокой. На глубину 300 500 километров, то есть вплоть до Берлина, гитлеровцы создали семь оборонительных полос. Ничего подобного не было за всю войну. В систему обороны были включены подготовленные еще до войны укрепленные районы вдоль старой польской границы - Померанский вал и Мезеритский укрепленный район. Модернизировали старинные крепости Кюстрин, Франкфурт-на-Одере, Глогау и многие Другие.

Вислинский рубеж, который предстояло штурмовать в первую очередь, имел развитую систему траншей, бетонные и стальные огневые точки, прикрытые минными полями, противотанковыми рвами, проволочными заграждениями. На глубину в 30 - 70 километров его занимали вражеские войска. Гитлеровское руководство надеялось, что в случае проры ва той или иной линии обороны отходящие части вермахта займут следующий рубеж и все начнется сначала, нашим войскам придется снова прогрызать вражескую оборону. Так удастся-де обескровить Красную Армию, затянуть войну, а тем временем, быть может, найти "политический выход" - вступить в сговор с США и Англией на антисоветской основе.

В Берлине положились на описанные укрепленные линии, прикрывавшие сердце Германии, и даже иной раз считали, что советское командование не решится атаковать их. Опасность для себя гитлеровское руководство усматривало в нашем прорыве через Венгрию и Чехию, куда и бросили громадные силы. В основном по политическим соображениям - защитить гнездо прусского милитаризма - немцы держали крупную группировку и в Восточной Пруссии. Этот ход мысли, гибельный для врага, был ему навязан нами Активные действия наших войск на исходе 1944 года в обоих этих районах укрепили Гитлера в убеждении, что первостепенная цель нашего предстоявшего наступления - Прага, а не Берлин. В результате на центральном участке советско-германского франта гитлеровцы в начале января имели всего 560 тысяч войск, около 5 тысяч орудий и минометов, 1220 танков и 630 самолетов.

То, что фронт приобрел своеобразные и опасные для врага очертания слабый центр и только далеко на флангах сильные группировки, скованные нашими войсками, в конечном итоге объяснялось высоким искусством нашего Верховного Главнокомандования, в том числе Жукова. Как неоднократно случалось и раньше, все звенья немецкого командования - от фронта вплоть до генерального штаба - были введены в заблуждение. Никто там даже отдаленно не представлял, какие силы собрались на берлинском направлении Немецкая разведка оценивала силы 1-го Белорусского фронта в 31 дивизию. На деле их было 68 А в целом 1 и Белорусский а 1-й Украинский фронты имели в начале января 2203700 человек, 33 500 орудий и минометов, свыше 7 тысяч танков и самоходных орудий, 5 тысяч самолетов.

Грубейшие ошибки немецкого командования и разведки "усугублялись атмосферой, в которой влачили свое существование Гитлер и его приближенные в сумерках войны В конце 1944 года они затеяли наступление на Западе 16 декабря немецкие войска внезапно обрушились на слабо защищенный американскими войсками сектор в Арденнах. Немцы при переходе в наступление попытались имитировать тактику советских войск. Памятуя о том, как была разгромлена их оборона в Белоруссии в июле 1944 года, гитлеровские генералы пустили вперед пехоту, а танки во избежание потерь ввели в дело позднее, по прорыве американской обороны. Гитлер намеревался выйти к Антверпену, отрезать и прижать к морю английскую группу армий Программа-максимум гитлеровцев - склонить США и Англию к сепаратному миру, продемонстрировав Вашингтону и Лондону, что значит война всерьез.

По извращенной логике Гитлера выходило, что Советский Союз позволит Германии сделать нашим союзникам большое кровопускание. Он считал, что Советский Союз не упустит отплатить США и Англии той же монетой за затяжку "второго фронта", за то, что многие годы предоставляли нам сражаться один на один с Германией и ее сателлитами. Своими химерическими .расчетами Гитлер заразил верховное командование вермахта Даже 9 января 1945 года он заверял высших генералов: "Русские не переходят в наступление по политическим причинам". Гудериан поторопился подтвердить: "Конечно, они имеют в виду англичан".

Произошло прямо противоположное. Советский Союз был верен союзническому долгу. Хотя США и Англия на Западном фронте были куда сильнее, чем Германия. Наступление в Арденнах посеяло панику в штабе Эйзенхауэра. Американские войска, впервые испытавшие, что такое война, бежали. Эйзенхауэр, командовавший американо-английскими армиями в Европе, в страшной тревоге докладывал в Вашингтон о "немецком неистовстве", о том, что "немцы предпринимают максимальное и решительное усилие для достижения победы на Западе в кратчайший срок". Черчилль и Рузвельт обратились с просьбами к Сталину о помощи. Их посланец - английский главный маршал авиации Теддер срочно прилетел в Москву и описал Сталину бедственное положение на Западном фронте.