Николай Яковлев - Маршал Жуков

Сталин говорил четко, чеканя слова с большой внутренней убежденностью. В такой же манере ответил взявший слово Жуков. Он повторил свои доводы против нескольких наступательных операций, надеясь получить поддержку начальника Генерального штаба Шапошникова, который в целом придерживался точки зрения Жукова. Но Шапошников "на этот раз, к сожалению, промолчал", предложение Верховного было принято, а "события мая и июня показали просчеты Ставки", лаконично заметил в своих мемуарах Жуков.

В чем они заключались? С конца декабря 1941 года в Крыму с переменным успехом шли напряженные бои. Во второй половине апреля Ставка приказала Крымскому фронту наконец перейти к жесткой обороне. Войска, однако, не успели перестроить свои боевые порядки. В первой половине мая противник внезапно сам открыл наступление в Крыму и овладел Керчью.

Сталин в беседе с Жуковым с большой болью отозвался о поражении в Крыму. И тут же осведомился:

- Вы не изменили своего мнения, по-прежнему против наступления на юге?

Речь шла о намеченном на 12 мая крупном наступлений Юго-Западного фронта. Жуков коротко ответил:

- Нет. Считаю, что на юге надо встретить противника ударами авиации и мощным огнем, нанести ему поражение упорной обороной, а затем перейти в наступление.

Доводы Жукова, отражавшие и мнение Генштаба, не были приняты во внимание. Наши войска вломились в боевые порядки врага, уже стянувшего силы для большого наступления на южном крыле советско-германского фронта. Наступление Юго-Западного фронта закончилось через несколько дней крупной неудачей под Харьковом, повлекшей за собой тяжелые потери. Это поражение облегчило вермахту проведение удара, приведшего гитлеровцев в конечном счете к выходу к Сталинграду и на Кавказ.

"Должен сказать, - указывал в мемуарах Жуков, - Верховный понял, что неблагоприятная обстановка, сложившаяся летом 1942 года, является следствием и его личной ошибки, допущенной при утверждений плана действий наших войск в летней кампаний 1942 года И он не искал других виновников среди руководящих лиц Ставки и Генерального штаба".

Ошибка заключалась в том, что Ставка допускала возможным одновременное немецкое наступление на двух направлениях - Московском и на юге. Причем предполагалось, что решительный удар последует все же по Москве.

Как командующий Западным фронтом Жуков, выполняя указание Ставки, готовился встретить врага, если он снова пойдет на столицу. Сталин постоянно справлялся о положении на Западном фронте Жуков подробно, систематически информировал его обо всем. 30 мая 1942 года он, например, докладывал Сталину "В период 21 - 28,5 мною лично проверены 5, 43, 49, 50, 10, 16 армии. Армии фронта за май проделали большую работу по приведению войск фронта в боевую готовность. Оборона во всех армиях организована хорошо" В другом донесении в это же время Жуков просит Сталина издать приказ, уточняющий, кто должен быть на командных пунктах частей, иначе "толчея", прибывающие "машины и хождение" демаскируют их.

Когда речь заходит о таких частностях, тогда уже можно заключить Западный фронт стоял прочно. К тому же его подпирали страгегические резервы, которые в основном разместились на центральном направлении и частично в районе Воронежа. Но вот это и оказалось фатальным для южного крыла наше го фронта "Если бы на оперативных тыловых рубежах юго западного направления стояло несколько резервных армий Ставки, - с горечью говорил в своих мемуарах Жуков, - тогда бы не случилось катастрофы с войсками юго-западного направления летом 1942 года".

Когда 28 июня грянул гром - враг перешел в наступление на юге, и нечем было подкрепить пробитый сидьнейшим ударом наш слабый фронт, - в образовавшуюся брешь в 300 километров грязным половодьем хлынули немецкие танковые и моторизованные дивизии. Их вели генералы, решившие взять реванш за зимние поражения и панически боявшиеся фюрера Не считаясь с потерями, они заставляли войска идти напролом, не заботясь о флангах.

Как через прорванную плотину, мутная волна нашествия растекалась по нашей земле. Ее накат к северу был отбит относительно быстро - 6 июля немцев остановили в самом Воронеже. Гитлер прогоняет командующего группой "Юг".

Он делит ее на две группы армий - "А" и "Б". Первая устремляется на Кавказ, вторая - прямо на восток к Волге.

С юга доходили горестные вести - гитлеровское наступление продолжалось. Хотя лето 1942 года никак не походило на лето 1941 года - наши войска нигде не отходили, чтобы не нанести врагу чувствительных потерь, нигде не попадали в окружение и в целом сберегли боевую технику, - все это не снимало гнетущей тревоги: захватчики топчут улицы Ростова, Краснодара, миллионы мирных жителей ввергнуты в ад фашистского "нового порядка".