Федор Гущин - Пленные генералы Российской императорской армии 1914-1917 гг.

Стоит привести этот красочный и весьма показательный рассказ полностью: «…не зная, что впереди меня нет никого (русских частей. — Ф.Г., С.Ж. ), я неожиданно в недалеком расстоянии от деревни попал под шрапнельный огонь немецкой батареи с дистанции не выше 700 сажен. Возле меня было ранено и убито несколько казаков, а остальные казаки конвоя рассыпались по лесу. Остались при мне только некоторые офицеры штаба и урядник с пятью казаками. Мы были со всех сторон окружены немцами, но, благодаря лесу, нам удалось укрыто выйти из их боевого порядка и выждать приближения наших войск. После полудня 16 августа послышалась с обеих сторон сильная канонада. Мы сообща решили ехать по лесу в направлении Янова, где могли встретить какую-нибудь прорвавшуюся колонну. Направление наше было выбрано удачно, и путь был свободен от немецких разъездов. Но вот на лесной поляне появилось два крестьянина-поляка, которые убедили нас изменить путь и направили прямо на немецкие пулеметы. Обстрелянные пулеметным и ружейным огнем, мы рассыпались в разные стороны. Здесь был убит начальник штаба XV корпуса генерал-майор Мачуговский. При мне остался один офицер, капитан Федорчуков, совершенно больной человек, и два казака на слабых лошадях. Я с ними до темноты укрывался в лесу и слышал все время передвижение новых немецких войск, которые частью следовали на восток, частью располагались в непосредственной к нам близости. Несмотря на близость немецких рот и на мое полное переутомление, жажду и голод, я, не теряя энергии, с наступлением темноты вывел, держа лошадей в поводу, оставшихся при [мне] людей из леса на открытую поляну. Здесь мы сели на лошадей, и я по звездам взял направление на юг. Пройдя часа два, я решил повернуть на восток, имея опять-таки надежду встретить прорвавшиеся из немецкого кольца какие-нибудь наши части. К несчастью, небо покрылось тучами, и я потерял возможность ориентироваться, и, кроме того, у меня стали появляться, вследствие утомления, световые галлюцинации. Спутники же мои совершенно были обессилены, равно как и их лошади. Скоро мы услышали движение каких-то войск. Лошади наши рвались в сторону, а казаки уверяли, что это наши. Один из казаков поехал на разведку, а мы его поджидали. Через некоторое время немцы стали нас освещать полевым прожектором. Тогда я решил скакать в сторону леса, но не успел сделать и 100 шагов, как был обстрелян ружейным огнем почти в упор. Лошадь моя упала, и я очутился на земле, грубо подхваченный немецкими солдатами. Капитан Федорчуков закричал им, что это русский генерал: тогда они меня вежливо повели, держа за руки, пройдя 200–300 шагов, мы оказались в окопе, где немецкий офицер обезоружил меня и капитана» [60] ГАРФ. Ф. 5956. Оп. 1. Д. 42. Л. 130–131. Записка бывшего командира XV армейского корпуса генерала от инфантерии Мартоса о действиях этого корпуса в пределах Восточной Пруссии в 1914 г. Дополняют рассказ Мартоса воспоминания об этом эпизоде генерал-майора А. О. Штубендорфа, занимавшего в то время в чине полковника должность начальника штаба 6-й пехотной дивизии: «…Едва мы въехали в лес, как по нашей маленькой кавалерийской колонне стала бить шрапнель, причем первые ее очереди разорвались над хвостом колонны, переранив ехавших сзади нижних чинов (наши ординарцы, часть конвоя и пр.) и их лошадей. Мы бросились вперед, чтобы свернуть на какую-нибудь боковую дорогу в лесу (дороги совершенно прямые, широкие прямолинейные просеки), но едва доезжали до опушки, как снова обстреливались шрапнелью. Началась бессмысленная скачка в лесу, впереди ген[ерал] Мартос. Наконец я предложил ген[ералу] Торклусу остановиться (он уже едва сидел на лошади), сойти с дороги и спокойно разобраться в обстановке. Торклус, Суходольский, Триук и я, ведя под уздцы наших лошадей, сошли с дороги и вошли в лесную заросль. Все остальные продолжили скачку, и мы их больше не видели… Не могу здесь не упомянуть про следующую характерную деталь: мы были настолько измучены за последние трое суток, что, несмотря на довольно рискованное наше положение, мы, очутившись на мягкой земле, почти сразу все заснули». См.: Архив Библиотеки- фонда «Русское Зарубежье». Ф. 7. Оп. 6. Д. 9 (Переписка П. Н. Богдановича и А. О. Штубендорфа). Л.б/н. Письмо А. О. Штубендорфа от 30 июня 1939 г. . Отставший от Мартоса генерал Торклус со штабом проблуждал в лесу до вечера 17 августа, когда присоединился к пробивавшемуся на юг конному отряду генерал-майора барона H. A. Штемпеля (бригада 6-й кавалерийской дивизии), с которым и вышел из окружения [61] РГВИА. Ф. 3516. Оп. 1. Д. 56 (Описание действий сводной бригады 6-й кавалерийской дивизии с 13 августа по 23 августа 1914 г. под начальством генерал-майора барона Штемпеля). С. 8–9; Архив Библиотеки-фонда «Русское Зарубежье». Ф. 7. Оп. 6. Д. 9 (Переписка П. Н. Богдановича и А. О. Штубендорфа). Л. б/н. Письмо А. О. Штубендорфа от 30 июня 1939 г. . Некоторое время с отрядом Штемпеля следовал и командир 6-й артиллерийской бригады генерал-майор Ф. Л. Семенчук, однако при проходе одного из населенных пунктов он отстал (у генерала была повреждена нога при падении с лошади) и попал в плен 17 августа [62] РГВИА. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 548. Л. 9-10; Архив Библиотеки-фонда «Русское зарубежье». Ф. 7. Оп. 6. Д. 9 (Переписка П. Н. Богдановича и А. О. Штубендорфа). Л. б/н. Письмо А. О. Штубендорфа от 30 июня 1939 г. В письме фамилия командира 6-й артиллерийской бригады ошибочно указывается как «Скерский». .