Абдуррахман аль-Джабарти - Удивительная история прошлого в жизнеописаниях и хронике событий. [Полная версия в 3-х томах.]

“Мне сообщили некоторые подчиненные Хасан-паши, что расходы [по раскопкам] на этот раз составили две тысячи кошельков.

События этого года, выходящие за пределы Египта.

Султан Махмуд, рассердившись на пашу по имени Тихранли, правителя Албании, снарядил против него военную экспедицию, стал воевать с ним и овладел большей частью страны, находившейся в ведении того. Тихранли укрепился в прочной крепости. Этот паша владеет обширной страной, многочисленным войском, у него несколько сыновей, тоже ведающих управлением страны; страна эта расположена между Румелией и Австрией. Говорят, что некоторые из его сыновей, равно как и многие его солдаты, покорились [султану], и с наступлением зимы дела установились в этом положении. Год завершился, и не поступило вестей, подтверждающих это.

В денежном обращении произошла путаница, и курс повысился. Разменный курс французского талера составляет двенадцать пиастров, то есть четыреста восемьдесят пара; бундуки обменивается на тысячу пара; точно так же венгерский [цехин] и фундукли ал-ислами 810 — по семнадцать пиастров. Стамбульский пиастр, то есть отчеканенный там и доставленный в Каир, обменивается на два с четвертью пиастра, то есть с превышением по сравнению с египетским на шестьдесят пара; точно так же и стамбульский фундукли обменивается у себя в стране на одиннадцать пиастров, а в Каире — на семнадцать пиастров, как это указано выше. Превышение составляет шесть пиастров. Точно так же и французский [талер] в своей стране обменивается на четыре пиастра, в Стамбуле — на семь пиастров, а в Каире — на двенадцать пиастров. Что же касается [679] мелкой разменной монеты по одному пара, то ее уже и следа нет, в обращении она встречается чрезвычайно редко, и публика обходится без нее из-за высоких цен на все предметы купли и продажи. Бешлик 811, именуемый хамсавийа, достоинствам в пять пара, заменил собой пара, потому что когда на монетном дворе в Каире прекратили чеканку пиастров, то вместо этого стали чеканить монеты в пол, четверть и одну восьмую пиастра [и эта последняя монета] и есть бешлик; а монета в “дин пара осталась в стране лишь та, что имелась до того. В большинстве она переходит из рук в руки у городского населения и жителей деревень, возвращается в казну и тратится ею на выплату жалованья и содержания солдат. Те точно так же покупают [на эту монету] необходимое им, и она исчезает и вновь появляется. Так-то она обращается, как все вращается вместе с небесным сводом. В случае нужды в размене пиастра за него получают семь бешликов, то есть разменивают с потерей на одну восьмую. Благодаря тому что бешлик считался вместо пара, /313/ пиастр рассматривался как семь пара, никак не иначе. На этом основании тысяча пара считалась за сто семьдесят пять пара, так как двадцать пять пиастров, составляющих тысячу [пара], если снижался курс размена, шли за двадцать один [пиастр]; если умножим семь на двадцать пять, то это и будет сто семьдесят пять. В полученных в обмен монетах всего шесть дирхемов чистого серебра, и не больше. И нет ни одной монеты, которая весила бы столько, сколько ей подобные, а в этом — другая выгода: малое во многом [дает] много.

Как нам это известно из прошлого, пиастров раньше совсем не было в Египте, и первый, кто ввел их в Египте, — это 'Али-бей ал-Каздоглу; это было после 1180 (1766-67) года, когда дело его разрослось, увеличилось количество солдат и расходов, и он восстал против Порты. Мухаммад-бей по прозвищу Абу-з-Захаб лично отменил эту монету в Египте повсеместно. Население потерпело известный урон в своем имуществе в связи с этой ликвидацией, но было радо отмене ее и не расстраивалось по поводу этого убытка из-за роста благосостояния и заработков. В обращении тогда остались лишь [680] золотые монеты мусульманские и европейские, французские [талеры] и их [разменные] монеты в половину и четверть их достоинства. Оставалась также маленькая серебряная монета, именуемая пара. Этому сопутствовало благополучие в ценах, избыток в прибылях. Пара разменивался на некоторое количество медных монет, называемых джадида 812, — на десять или двенадцать, если это была отчеканенная и проштемпелеванная монета, и на двадцать маленьких монет без этого, называемых сахата 813. Простонародье в большинстве своем обходилось этой монетой джадида при продаже и купле, и не только простонародье. В большом количестве ее завозили паломники-магрибинцы в сумках, продавали торговцам на рынках на вес ратлами и наживались на этом. Бывало, бедняк или рабочий, заработав пара, разменивал его на джадиды, и этого хватало на его расходы в течение дня, так как цены были устойчивыми; он покупал на это хлеба и приварок. Если же повару требовалось все необходимое для приготовления пищи, то он за одну джадиду получал у бакалейщика лук, чеснок, свеклу, кориандр, петрушку, редис, порей и лимоны одного, двух или трех сортов. Эта джадида полностью исчезла из обращения, а если когда и появится, то пользы от нее никакой.