Михаил Полиевктов - Николай I. Биография и обзор царствования с приложением

Еще до назначения главнокомандующим гр. Дибича наши войска овладели крепостями Кале и Турно (за турками оставалось на левом берегу Дуная одно лишь Журжево), а наш флот захватил гавань и город Сизополь. В первых числах мая наша армия перешла Дунай у Гирсова и начала блокаду Силистрии. К этому времени главные силы турецкой армии под начальством нового главнокомандующего Решида-паши, собранные в Шумле, были выведены из крепости и совершили удачные действия против ген. Рота, охранявшего линию Силистрия-Варна. На соединение с Решид-пашой шел от Рущука Гуссейн-паша. Желая предупредить их соединение и не дать Решиду вернуться в Шумлу, Дибич отвел главные силы от Силистрии и двинулся против турецкой армии. Он встретился с неприятелем при Кулевче, где 30 мая было нанесено туркам решительное поражение. 18 июня сдалась Силистрия; освободившийся после этого корпус ген. А.И. Красовского был оставлен около Шумлы, и 5 июля Дибич с главными силами начал переход через Балканы, чем обманул ожидания Решида-паши, предполагавшего, что неприятель сосредоточит снова все свое внимание на Шумле. Переход был совершен около Кепрекиоя. В течение июля были взяты Карнабат, Айдос, Ямболь и Славно, гавани Мессемврия, Ахиоло и Бургас. 8 августа сдался Адрианополь, и на другой день после этого был взят Люле-Бургас. Незадолго перед этим, еще 25 июня, в Азии Паскевичем был взят Эрзерум. Создавались благоприятные условия для вступления в мирные переговоры, почва для которых давно уже подготовлялась с различных сторон. К тому же положение Дибича продолжало быть очень серьезным: войска страдали от наступившей жары; в тылу оставалась Шумла. Необходимо было спешить воспользоваться благоприятным моментом.

Надо сказать, что открытое столкновение России и Турции было встречено в Европе несочувственно как со стороны Австрии, так и со стороны держав, подписавших вместе с Россией Лондонский договор – Франции и Англии. Австрия, в лице своего канцлера князя Меттерниха, всячески старалась выступить в роли посредницы и выдвигала мысль об общеевропейском конгрессе, что встречало самый решительный отпор со стороны императора Николая. Из двух его союзников большее сочувствие к его решительному образу действий проявляла, во всяком случае, Франция. Желание сохранить тройственный союз, ввиду положения, занятого Австрией, заставило императора Николая оставить без возражения принятое им с горечью возвращение в Константинополь английского и французского послов. В то же время в Лондоне продолжала заседать конференция по греческому вопросу. Постановлением этой конференции от 4 ноября 1828 г. и ее протоколом от 10 марта 1828 г. Морея, занятая в конце 1828 г. французами, с прилегающими островами, была объявлена под охраной союзных держав, а протоколом от 10 марта 1829 г. были выработаны детали будущего устройства Греции. Греция провозглашалась государством под верховенством султана; эта зависимость выражалась в уплате ежегодно дани в 1,5 миллиона пиастров. Ее внутреннее управление должно было быть независимым и вверено князю-христианину, не родственному династиям, правящим в Англии, России или Франции, причем государственное устройство по возможности должно было приближаться к монархической форме правления. Северная граница нового государства должна была идти от залива Воло (на Эгейском море) до залива Арта (на Ионическом).

Весной 1829 г., после коронации в Варшаве, Николай I неожиданно посетил своего тестя, прусского короля Фридриха-Вильгельма III, пробыв в Берлине с 25 по 31 мая. Во время пребывания государя в Берлине прусский король предложил свои услуги в качестве примирителя между Россией и султаном, на что император Николай согласился. Результатом этого было отправление в Константинополь прусского генерала Мюфлинга. Еще в конце 1828 г. Порта через датского посланника в Константинополе барона Гюбша, несмотря на малоуспешность для русских кампании этого года, предлагала России вступить в непосредственные с нею переговоры, на что император Николай, в принципе, отвечал согласием. Успехи Дибича создавали благоприятную почву, и Мюфлингу удалось склонить Порту к признанию Лондонского трактата. После взятия Адрианополя английский и французский послы (Гордон и Гильемино) через прусского посланника Ройе уведомили главнокомандующего о том, что Порта просит пощады и выражает готовность вступить в переговоры. Переговоры велись в Адрианополе уполномоченными: с русской стороны ген.-ад. А.Ф. Орловым и т.с.гр. Ф.П. Паленом, с турецкой – Мехмед-Садик-Эфендием, действительным великим дефтердарем Порты, и Абдул-Кадир-Беем, кази-аскером анатолийским. Переговоры закончились мирным договором, подписанным этими представителями 2 сентября 1829 г.