Михаил Полиевктов - Николай I. Биография и обзор царствования с приложением

Перевод

«Подводя итоги этому замечательному тридцатилетию, мы должны признать, что правительственная система императора Николая была одной из самых последовательных попыток осуществления идей просвещенного абсолютизма» – А. Корнилов. Курс истории России XIX века (М., 1912), ч. 1, с. 119.

Эти записки цесаревича отмечены некоторой недосказанностью: в них как бы проскальзывает мысль, что такой манифест не может кого-нибудь удовлетворить и скорее лишь усилит горечь разочарования.

С небольшими изменениями оно было окончательно утверждено в 1852 г. и тогда же было распространено и на остзейские губернии.

В системе собственно министерского управления в николаевское царствование не было произведено каких-либо коренных преобразований. Наиболее крупным изменением в составе министерств, кроме упомянутого выше учреждения Министерства Двора и отделения от Министерства народного просвещения Главного управления иностранных исповеданий, было образование в 1832 г. Главного управления путей сообщения и учреждение к 1838 г. только что упомянутого Министерства государственных имуществ. Преобразование внутреннего устройства отдельных министерств (с 1832 по 1846 гг. – Министерства иностранных дел; в 1836 – Военного Министерства) преследовало цели введения большего единобразия в порядке управления, уничтожения остатков коллегиальности и усиления единоличной власти министров.

Весьма интересный материал для истории некоторых, главным образом по финансовому и крестьянскому вопросам, секретных комитетов николаевского времени представляют записки участника этих комитетов бар. М. Корфа: «Император Николай I в совещательных собраниях» (Сборник Имп. Русск. Истор. общ., т. 98). В этих записках обрисовывается, между прочим, личная роль в работах секретных комитетов самого Николая Павловича, далеко не ограничивавшегося ролью пассивного председателя, но обыкновенно произносившего большие речи, направлявшего прения и вообще принимавшего самое активное участие в комитетских работах.

Судьба, постигшая так называемую Археографическую экспедицию, весьма показательна для всей уваровской системы. Снаряженная в 1829 г. Академией наук, президентом которой состоял сам граф Уваров, эта экспедиция была всецело обязана своим возникновением и осуществлением неутомимой энергии молодого археографа П.М. Строева. По плану Строева экспедиция должна была обследовать и привести в известность всю письменную старину, какая могла быть найдена в провинциальных книгохранилищах, для чего предполагалось совершить в течение ряда лет три поездки по северной, средней и западной России. В течение пяти лет поставленный во главе экспедиции Строев и его помощник Я.И. Бередников, преодолевая самые крайние трудности и лишения, изъездили всю северную и среднюю Россию. Ими было осмотрено до 200 библиотек и архивов и собрано до 3000 документов огромной исторической важности. К Строеву обращались ученые исследователи во время его экспедиции за справками; его содействием пользовался Сперанский при составлении Полного собрания законов; сам император Николай прочитывал «от доски до доски» присылаемые Строевым в Академию копии собранных документов. Эти документы надолго составили основной фонд источников, на которых стали строиться отныне исторические исследования. 29 декабря 1834 г. Академия в торжественном собрании приветствовала отчет Строева, который готовился уже закончить свое дело и мечтал об обследовании архивов и библиотек Западной России, Литвы и Польши. И почти в тот же день приказанием министра народного просвещения гр. Уварова археографическая экспедиция была прекращена и для разбора и издания собранных ею документов при министерстве была учреждена Археографическая комиссия во главе с чиновником министерства кн. Ширинским-Шахматовым, не имевшим никакого отношения к истории и археографии. Строев и Бередников были назначены простыми членами комиссии. Сейчас же следует, конечно, оговориться: последующей своей деятельностью Археографическая комиссия сделала немало для русской исторической науки, но факт остается фактом. Возникшее по частной инициативе свободное научное предприятие после того, как пережило столько невзгод и близко было уже к торжеству того, кто был его душой, Министерство народного просвещения берет в свое ведение. Археографическая экспедиция прекращает свое существование, и дело собирания и издания исторических документов переходит в правительственные руки в тот щекотливый момент, когда нескромный глаз ученого собирался было проникнуть в заповедную область русско-польских отношений, научное истолкование которой заранее предопределялось правительственными предначертаниями. Министр народного просвещения пожинает для правительства лавры беззаветного подвижника науки, которого он сам, как президент Академии наук, благословил на трудный научный подвиг.