Олег Платонов - Под властью зверя

« Тов. Ленину. Экспертными комиссиями при Отделе Художественных Ценностей Экспортного Управления Народного комиссариата Внешней Торговли Петрограда и Москвы до сего времени выявлено, взято на учет, а частью собрано на своих складах и приведено в ликвидный вид до 500 000 разных предметов антикварно-художественных и предметов роскоши, имеющих большую валютную ценность.

Работа по дальнейшему выявлению, учету, а также закупки такого рода вещей у частных лиц, учреждений и предприятий продолжаются… (…) ведется планомерно, согласно программе, утвержденной Народным комиссариатом Внешней Торговли.

(…) Реализация антикварно-художественного товара и предметов роскоши за границей производится т.т. Бурениным, Березиным и Андреевой. Первосортный товар идет преимущественно в Англию и Францию. Товар второстепенного качества — исключительно в Германию. серебро псевдорусского стиля и новый фарфор — в Скандинавию. Вещи сенсационного характера годны для сбыта, главным образом, в Америке.

Центральным складом за границей избрана Большая гавань Гамбурга, откуда легче и удобнее всего распределять товар по странам, где имеются хорошо приспособленные для этого помещения, организованная и притом дешевая техническая сила и крепкая охрана ». [178] РЦХДНИ ф. 5, оп.1, д.2369, л.61.

Часть тайных операций по продаже национального достояния России большевики проводили через Коминтерн и коммунистических деятелей зарубежных стран. Так, например, один из лидеров финской компартии О.Куусинен (будущий учитель и покровитель Ю.В.Андропова) со своими соратниками подпольно специализировался на продаже русских художественных ценностей и бриллиантов в странах Скандинавии. [179] Красные конкистадоры. с.145.

Некоторые видные большевистские деятели имели подпольный бизнес на распродаже художественных сокровищ России. Так, по признанию В.М.Молотова, у заместителя наркома Альтского в Польше был брат антиквар, через которого за бесценок уходили за границу многие картины из частных коллекций. [180] Беседы с Молотовым. с.227.

Однако самая страшная страница продажи музейных сокровищ за границу началась в 1928 году и продолжалась много лет, за время которых была осуществлена распродажа ценностей Государственного Эрмитажа и других центральных музеев. Отправкой русских сокровищ за границу руководил Наркомат внешней торговли, возглавляемый А.Микояном. За короткий срок были проданы десятки тысяч произведений искусства.

Торговля производилась в полной тайне от Русского народа. самые выдающиеся произведения купил американский миллионер Э.Меллон. « В результате блестящих покупок Меллона, — писал антиквар Дж.Дьювин, — Эрмитаж лишился величайшей в мире коллекции картин…» Были проданы гениальнейшие произведения Рембрандта, Боттичелли, Рафаэля, Веласкеса, Тициана, Хальса, Веронезе, Перуджино, Яна ван Эйка, Ван Дейка, Шардена и многих других. «За картины Рембрандта, Хальса, Веронезе, Ван Дейка и Шардена, — пишет исследователь утраченных сокровищ Эрмитажа А.Мосякин — оптом уплачено 2661144 доллара; всего за 21 шедевр из Эрмитажа Меллоном на счета «Ноудлер энд компани» переведено 6654053 доллара. В 1935 году эти картины были оценены в 50 миллионов долларов, вскоре после войны — вдвое дороже, а об их нынешней стоимости говорить бессмысленно. Они бесценны… ». [181] Огонек, 1989, 6. с.19.

Бесконечно долго перечислять проданные за границу художественные сокровища — они займут многие тома. следует только сказать, что продавалось все, что покупалось — картины и скульптура, ковры и мебель, керамика и стекло, художественное оружие и рыцарские доспехи, изделия художественного металла и гобелены, книги и рукописи.

Протесты деятелей русской культуры отклонялись. А особо настойчивых протестантов передавали в руки НКВД. В 1929 году к советскому правительству в лице члена Политбюро и руководителя Коминтерна Н.И.Бухарину от имени Академии Наук СССР обращается академик С.Ф.Ольденбург:

« Многоуважаемый Николай Иванович!

Пытался увидеть Вас в Москве, но Вы уехали в отпуск. Дело не терпит, пишу одновременно и Алексею Ивановичу (Рыкову), и Михаилу Ивановичу (Калинину), и Авелю Сафроновичу (Енукидзе), с двумя последними говорил в Москве.

Дело идет о начавшейся продаже культурных, художественных ценностей. Не боюсь сказать, что здесь проявляется изумительное непонимание дела. Из-за более чем проблематичных нескольких миллионов создать нам на весь мир репутацию разорившейся страны, продающей последние ценности. Наши враги, разумеется, сумеют это великолепно использовать, чтобы как можно больше испортить наше международное положение. Вам, как главе Коминтерна, видно это лучше, чем кому-либо другому. Одиннадцать труднейших лет мы держались и хранили культурные наши сокровища, и все за границей восхищались этим. Теперь вдруг мы начинаем продавать. Вне Союза и внутри его это произведет громадное и тяжелое впечатление. Будут наживаться маклаки и примазываться к нам (не сомневаюсь, что дело кончится скамьей подсудимых), а денег мы получим по масштабу наших потребностей — гроши.