Гай Аноним - Вокруг Апокалипсиса. Миф и антимиф Средних веков [оптимизированный вариант]

Да потому, что феномен испанской инквизиции был сугубо локальным, обусловленным особенностями государственно-национального строительства на Пиренейском полуострове после Реконкисты. Так же, как и опричнина Ивана Грозного потребовалась исключительно Руси в строго определенный исторический момент.

Это была первая в истории масштабная информационная война, с невероятной безалаберностью проигранная Испанией и ее государственными институтами только потому, что испанцы, а равно испанская инквизиция, придерживались древнего постулата о караване и брешущей собаке, искренне полагая, что караван как шел, так и идет, что мир не меняется, а условное добро всегда побеждает зло.

Они ошибались и крепко поплатились за эту ошибку. Репутация страны, народа и Церкви оказались испорчены вплоть до XXI века.

Перенесемся с Пиренейского полуострова в Италию и обратим взор на едва ли не самую знаменитую «жертву» инквизиции — Джордано Бруно по прозвищу Ноланец. Сожгли его в 1600 году, и это, конечно, уже никакое не Средневековье, а самый конец Ренессанса и пространство Нового времени. Однако в качестве иллюстрации к работе Sanctum Officium такая зарисовка необходима.

Из советского (да и современного) школьного учебника мы помним, что Бруно, великий ученый, отстаивавший гелиоцентрическую концепцию Коперника, был схвачен объятыми религиозными предрассудками инквизиторами, осужден и сожжен на костре — разумеется, за свои невероятно прогрессивные мысли, совершившие переворот в науке и противные отсталым низколобым церковникам, не желавшим никаких перемен и отстаивавшим смехотворные библейские догмы.

С какой стороны ни взгляни — безвинный агнец, отданный за заклание свирепым волчищам из Священного трибунала.

Так что же это был за человек, являлся ли он ученым в традиционном понимании данного термина и почему злобные клерикалы отправили Бруно на костер? И, в конце концов, при чем тут Николай Коперник с его гелиоцентризмом?

Николай Коперник. Портрет от 1587 года, якобы перерисованный с автопортрета Коперника. Эта гравюра становится основой для позднейших изображений.

Как раз ни Коперник, ни его теория о вращении Земли и прочих планет вокруг Солнца к истории обвинения Джордано Бруно почти не имеют отношения. Так, весьма косвенное.

Объект нашего внимания родился в 1548 году в Ноле, Кампанья, получив при крещении имя Филипп. С десяти до пятнадцати лет он проходит курс домашнего обучения у дяди в Неаполе — судя по всему, семья была достаточно обеспеченной, чтобы позволить себе нанять в качестве учителя профессора Римского университета Виченцо Кале де Сарно. Затем Бруно поступает послушником в монастырь Сан-Доменико Маджоре — центр учености, где в свое время преподавал сам Фома Аквинский. В 1565 году Ноланец принимает постриг, взяв монашеское имя Джордано, и продолжает обучение в соответствии с тогдашними традициями — древняя и новейшая философия, арабские авторы, Николай Кузанский с его модной натурфилософией и, заметим, каббала. Попутно сочиняет сонеты и неплохие комедийные пьесы.

В это же самое время начинает проявляться острая конфликтность его характера, которую апологеты Бруно с придыханием называют «замечательной искренностью и прямотой». В Санта-Мария Маджоре он первый раз попадает под подозрение в ереси, поскольку осудил книгу «О семи радостях Пресвятой Девы» и вынес из своей кельи изображения святых, оставив только распятие — это был первый звоночек. Дело спустили на тормозах, и Джордано Бруно в 1572 году становится рукоположенным священником, получая приход в городке Кампанья.

Запомним: он был доминиканским монахом и священником. Это очень важный пункт.

Вроде бы — живи да радуйся. Доходная должность, прекрасный кампанский климат, козий сыр, доброе вино, необременительные обязанности… Но всего через три года Бруно внезапно отзывают обратно в монастырь, где предъявляют обвинения не больше и не меньше, а по ста тридцати пунктам, в которых приходской священник умудрился отступить от догматов католической церкви. Просто уму непостижимо, как возможно за столь короткий срок наговорить столько глупостей, включая сочувствие арианской ереси! Вдобавок у него нашли запрещенные сочинения.

Бруно бежит из монастыря в Рим, где надеется объясниться перед руководством доминиканского ордена, но, когда дело принимает совсем скверный оборот, тайно скрывается из Рима, отправившись далее на север — через Геную и Венецию в Швейцарию…