Эрих Керн - Измена Германии. Шпионы и саботажники против собственного отечества

Когда позже презирающие смерть спрыгнули в 2.40 ночи с высоты 900 метров, они прыгнули прямо к смерти. Внизу их уже ждали готовые к встрече красные палачи.

Во Франции службы Абвера, охранной полиции и СД тоже не теряли времени даром. Они нашли след Жильбера, «Большого шефа»; он вел в Севр на виллу и в еще один дом на Рю Форрюни, номер 6. Очень быстро удалось определить, что между обоими домами была телефонная связь. Полицейские в штатском теперь день и ночь следили за обоими зданиями, и один полицейский как-то раз заметил, что у приходящей прислуги, которая поддерживала виллу в порядке, из кармана выпал листок, а она этого не заметила. Листок, поднятый сотрудником службы безопасности, был рецептом на лекарства для лечения зубов, выписанным зубным врачом в центре Парижа. Его практика была поблизости от станции метро «Пирамиды».

После этого была установлена постоянная слежка и за кабинетом ничего не подозревающего зубного врача. И действительно Жильбер в пятницу этой недели появился у этого зубного врача для лечения. Как раз в тот момент, когда он сидел на зубоврачебном кресле, двое полицейских арестовали его, надели наручники и вывели. В приемной у доктора уже ждали еще двое полицейских, которые забрали Жильбера и сразу же незаметно отвезли на машине в участок. А врачу сказали, будто бы это был международный аферист, об аресте которого следует хранить самое строгое молчание.

Жильбер был настолько озадачен, что он сначала вовсе не понял по-настоящему, что с ним случилось. А потом было уже слишком поздно. Одновременно были арестованы сотрудники уже давно находящейся под наблюдением фирмы «Симекс», прежде всего, секретарь Жильбера Андре, которого на самом деле звали Франсуа Кац. Был также арестован Леон Гроссфогель, живший под именем Альфреда Корбена. В этой безнадежной ситуации Леопольд Треппер, он же Жильбер, смирился со своей участью и позволил себя «перевербовать». Теперь он работал уже на немцев. Немецкая охранная полиция обращалась с Жильбером доброжелательно, его разместили в хорошо охраняемой частной квартире, которая была полностью отрезана от внешнего мира, и в которой он и его сотрудники получали самое лучшее питание, алкоголь, табак и такой дефицитный в то время кофе в зернах.

Первой акцией Жильбера было то, что он заманил в ловушку главного советского агента Гарри, еврейского эмигранта из Франкфурта-на-Майне. Он попросил Гарри встретиться с ним на станции метро на Авеню де Сюффрен, и описал внешность Гарри сопровождающему немецкому чиновнику. Гарри действительно был арестован. После длительных допросов он сообщил, что его зовут Генрих (Анри) Сигизмунд Робинсон. У него в момент ареста были при себе несколько визитных карточек, зашифрованные пометки и записи, которые он больше не смог уничтожить ввиду внезапности ареста. На основании этого материала были найдены три нелегальные квартиры Гарри и в одной из них обнаружен сильно изношенный, ветхий портфель из воловьей кожи, который был очень тщательно спрятан. В результате компетентного исследования листков с записями и газет, которые находились в портфеле, был обнаружен ряд важных записей, а также сведений о связях этого агента. Когда портфель, наконец, был разрезан и исследован, в нем нашли также листы тонкой папиросной бумаги со следующими важными сообщениями и два развернутых заграничных паспорта.

Генрих (Генри или Анри) Робинсон, фотография сделана после его ареста Гестапо.

Теперь дело сдвинулось с места. Одним ударом «Красную капеллу» удалось ликвидировать во всей Южной Франции. Кент, он же Виктор Соколов, которого повсюду лихорадочно искали, называл себя теперь «Карло Сьерра» и с остатками своей группы уехал в Марсель-Тулон, откуда он продолжал работу. Он был задержан. Он не узнал о том, что и его подруга тоже попала в руки немцев. Группа Исидора Шпрингера была обезврежена в Лион — Сент-Этьен. Все радиостанции умолкли.

В то время как Жильбер и Гарри смирились со своей судьбой и работали теперь для немцев, Исидор Шпрингер на второй день своего ареста спрыгнул с пятого этажа тюрьмы Вермахта в Париже, когда его вели на допрос. Он умер мгновенно.

В самом Париже были задержаны Максим (на самом деле Василий — прим. перев.) Максимович и его сестра доктор медицинских наук Анна Максимович. Они работали как агенты для «Красной капеллы». Чтобы получать самую лучшую информацию, Максим Максимович завел роман с немолодой секретаршей немецкого генерального консула фрейлейн Хоффман-Шольц, обручился с ней и использовал эту ничего не подозревающую женщину, чтобы получать через нее информацию и заводить важные для советской разведки контакты.