Дмитрий Прусаков - Раннее государство в Древнем Египте

Короче говоря, вполне очевидно, что должность в Среднее царство не являлась частью "плоти" ее обладателя в староцарском представлении о собственности; по сути, она была продуктом и инструментом государственной реформы, при этом наличие в среднеегипетских источниках, упоминающих о должностных отношениях, "архаических" терминов собственности ( dt, pr dt ), на наш взгляд, позволительно расценивать, с одной стороны, как признак местами еще не угасшего сопротивления державной политике фараонов, с другой — как своего рода дань центральных властей переходному времени, когда потребность в снижении остроты общественного конфликта могла оправдывать снисходительное официальное отношение к использованию понятий и символов уходящей эпохи.

Итак, институт среднеегипетской государственной должности, который, развиваясь и постепенно поглощая материальный потенциал страны, становился для ее управляющих слоев единой основой личного благосостояния и социальной значимости, но при этом освещался в надписях должностных лиц в отмирающих категориях "архаической" частной собственности, по-видимому, играл промежуточную роль заместителя классических независимых владений от dt на этапе становления в Египте централизованной деспотической власти фараонов. Специализация трудового населения страны, подорвавшая древнейший уклад многофункциональных "ладейных ватаг" — фундамент самобытного вотчинного домохозяйства, формирование профессионального слоя hmww njswt , полностью подконтрольного государству с его регулярными смотрами рабочей силы, распределение hmww , оккупировавших важнейшие отрасли производства, и материальных ресурсов преимущественно между исполнителями должностей в новой административно-хозяйственной системе страны, вытеснение и подмена казенными должностными держаниями владений вельможеской "плоти" — таким в общем виде представляется нам механизм разрушения "дома собственного" потомственной знати и в целом староегипетских общественных отношений.

Необходим, однако, еще один, завершающий штрих, подытоживающий нашу версию образования централизованного государства в древнем Египте. Вернемся к такому важному аспекту государственной должности эпохи Среднего царства, как обычай среднеегипетских фараонов отбирать ее у заподозренных в неверности или провинившихся подданных, низводя разжалованных администраторов, которые целиком зависели от казенного должностного обеспечения людьми, продовольствием и имуществом, до положения бесправных hmww . Подобная практика обнаруживает своего рода качественную социальную связь между служилым и трудовым сословиями, которая выражалась в их одинаковой бесправности перед фараоном и как нельзя лучше раскрывала самодержавный характер нового государства, стремившегося к абсолютному подчинению страны царской власти. Но главное, на наш взгляд, в том, что отмеченная особенность системы управления государством Среднего царства весьма далека от представленной нами в предыдущей главе староцарской модели перераспределения властных полномочий, людских и материальных ресурсов страны между владетельными сановниками и царем в порядке дарообмена.

Мы выдвигаем гипотезу: глубинный смысл социально-политических преобразований в Египте конца III — начала II тыс. до н. э. состоял в окончательной ликвидации отношений дарообмена, базировавшихся на архаической форме собственности, оплотом которой являлось крупное вельможеское домохозяйство — pr dt . Подменяя и вытесняя "дом собственный" казенным должностным владением с работниками, жестко приписанными к определенным родам деятельности, Большой Дом ограничивал сферу дарообмена, в которой ему грозила опасность ответных даров, утверждавших независимый общественный статус контрагентов. Сам факт отъема должностей мы бы расценили как свидетельство того, что среднеегипетские фараоны окончательно отступились от такого средства постановки в зависимость, как невозмещенный дар, освоив к тому времени более действенные политико-экономические способы угнетения подданных.

Завершая главу, коснемся еще одного обстоятельства, характеризовавшего процесс разложения вельможеского "дома собственного" Повторим, что ослабление его позиций в среднеегипетскую эпоху сопровождалось значительным сужением области применения термина dt ; так, при обозначении челяди он теперь относился почти исключительно к той ее части, которая подпадала под категории mr(jj)t и frkw [ Берлев 1972 ]. О mr(jj)t и ее тесной связи с pr dt , а также возможности вхождения в нее hmww njswt , мы уже говорили. В отличие от mr(jj)t, b ͻkw резко противопоставлялись царским hmww . Этот специфический разряд зависимого трудового населения ("рабы"), как правило, не ассоциировался с конкретными профессиями, что роднит tfkw со староегипетскими "ладейными ватагами" от pr dt . "Родство" b ͻkw с "домом собственным" проявляется и в том, что они находились в полном распоряжении домовладельцев; b ͻkw считаются рабами в буквальном смысле слова: они эксплуатировались в частных хозяйствах, их продавали и покупали, и при этом, что особенно важно, они находились вне сферы государственного учета и распределения рабочей силы [ Виноградов 1997б ]. Примечательно, что среднеегипетские сановники, имея в должностном владении многочисленных царских hmww , в своих надписях не забывали упомянуть о факте покупки пусть даже одного-единственного b ͻk . Цена "раба" была очень высока (и оставалась таковой до Нового царства [ Богословский 1979 ]), так что, не исключено, его приобретение считалось делом особого престижа. С другой стороны, такое специально отмечаемое приобретение, принимая во внимание принадлежность frkw исключительно частным домохозяйствам, можно истолковать как отголосок борьбы последних за остатки своей самостоятельности.