Полномасштабная война, начавшаяся с «государевых походов» в 1512 г., через три года уже свелась к порубежным боевым действиям. Сил на продолжение войны участникам конфликта явно не хватало.
Сентябрь 1515 г. оказался неурожайным в России — как отмечает летописец, «переме жилося хлеба на Москве» [48] Новгородская 4-я летопись // ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Л., 1929. С. 540.
. Подготовить провизию дворянам и детям боярским оказалось делом проблемным, поэтому в следующем, 1516-м, не планировались какие-либо полномасштабные операции. Упор в кампании 1516 г. делался на наиболее боеспособные служилые города (Новгород и Псков), сумевшие подготовить свои рати для наступательных действий.
Прибыв на великий сейм в Берестье в конце 1515 г., король Сигизмунд столкнулся с многочисленными жалобами своих подданных, «истощенных войною и налогами на военные нужды» [49] См. обзор С. Гурского «В год Господень 1516-й», который открывает 4-й том Acta Tomiciana (Annus Domini Millesimus, Quingentesimus Sedecimus // AT. T. IV. № I. P. 1).
. Наемникам заплатили жалованье за последние месяцы и… распустили по домам. Военную кампанию 1516 г. решено было проводить собственными силами. Однако силы эти оказались распыленными: Жемойтская земля готовилась охранять свои границы от прусского магистра, Волынь и Киев организовывали отряды для обороны от татар.
С декабря 1515 по январь 1516 г. акты Литовской метрики засвидетельствовали крупные королевские займы на нужды войны на общую сумму ок. 6000 коп грошей [50] Подсчитано пo: Metryka Litewska. Ksiçga Nr. /9 ksiçga wpisów / Ksiçga-kontynuacja (1508–1518). Wydal К. Pietkiewicz (Uniwersytet im. Adama Mickiewicza w Poznaniu). Vilnius, 2002 [2004]. Любавский M.K. Литовско-русский сейм. С. 204–205.
. Король фактически заложил у князей и магнатов некоторые свои земли и дворы с правом получать с них доходы. Деньги нужны были не только на выплату жалованья наемникам и ведение войны. Значительными суммами покупалась лояльность Крыма.
В начале 1516 г. великий князь Литовский Сигизмунд вновь обнадежил Мухаммед-Гирея успехами своих войск. «…Люди наши украиных наших замков, — писал король, — с Полоцка и Витебска, из ынъших наших го родов, и дворане наши, и люди служебный, жолнири, частокрот в землю неприятеля на шого московского ходят и посполите земли его школы великии делают, и в целости вы ходят, а люди его, с ласки милого Бога, лю дем нашим в его земли нигде на око ся не могут оказати» [51] [18.03. 1516] Лист до цара Магмет Кгирея… // Lietuvos Metrika = Lithuanian Metrica. Kn. 7. (1506–1539). Vilnius, 2011. № 174. С. 333.
.
Герб Короны Польской на пушке 1529 г. (ВИМАИВиВС)
Но ни в русских, ни в литовских документах нет подтверждений слов Сигизмунда. Возможно, речь шла о пограничных рейдах небольших отрядов, ходивших «за рубеж» в целях поживиться добычей. В послании крымскому хану «шкоды» на порубежье были представлены как серьезные операции против «московитов».
Первый поход был предпринят только к началу лета. Со стороны Литвы отряд неизвестной численности вторгся в пределы Русского государства. В одном письме епископа Томицкого есть короткая фраза о том, что «наши люди, пришедшие под вражескую крепость Гомель, хоть и вынуждены были вернуться с незавершенным делом, но однако не мало вреда нанесли врагу» [52] «Nostri, qui ad expugnandam Homle, arcem hostile, missi fuerant, redeunt infecto negotio, non parvo tarnen detriment hostibus illato» (P. Tomiczki, Eps. Prem. — Christ. Schidlovicio, Concellario // AT. T. IV. Nr XLVI. P. 43).
. Отметим, что епископ Томицкий писал о поляках, подразумевая, очевидно, наемников, нанятых в Кракове.
Вскоре с южных и восточных границ в Вильну стали поступать тревожные вести. Татарские отряды «царевичей» двинулись в Подолию и Галицию, а «московиты» собирали рать у границы, в районе крепости Белой. Информация, полученная от цесарских послов, подтвердила данные литовской разведки: великий князь Московский подготовил 12 или 13 тысяч воинов, чтобы отправить их брать Полоцк [53] «Narravit enim idem orator cesaris: ducem predictum exercitum parasse XII aut XIII milium hominum, quem ad expugnandum castrum Poloczko mittere deberet» (P. Tomiczki — J. Bonnero // AT. T. IV. Nr XVI. P. 53).
. Судя по первым сообщениям, «коварные московиты» готовили не мелкие «загонные» отряды, призванные опустошать территорию, а весьма многочисленную рать.
Положение усугубилось тем, что сведения об объекте планируемого нападения оказались неверными — русские пошли не на Полоцк, а на Витебск. Момент был выбран самый благоприятный для воевод Василия III — в это время в Вильне шел процесс между витебским воеводой Яном Костевичем и витебча нами. Представители «нобилитета и граждан» ( nobelium et civium ) обвиняли воеводу в несправедливости и грабежах — «в кривдах и утисках». Решение Сигизмунда от 24 июля было не в пользу воеводы Яна Костевича [54] 1516, июля 21. Грамота витебскому воеводе Яну Костевичу // Акты, относящиеся к истории Юго-Западной России. T. I. № 65. С. 54–55; Р. Tomiczki, Eps. Prem. — Stanislao de Chodecz // AT. T. IV. Nr LXX. P. 63 (письмо не датировано), упоминание об осаде Витебска см.: Sigismundus, Rex — Christ, de Schidlowycz // Ibid. № LXXII. P. 64 (также не датировано). Письма расположены в реестре между корреспонденцией от 25 июля и 7 ноября. — См. также: Кром М.М. Меж Русью и Литвой. Из истории русско-литовских отношений. 2-е изд., испр. и доп. М., 2009. С. 183; Кашпровский Е. Борьба Василия III… С. 254.
. Но пока шел суд да дело, под стены замки подошли передовые отряды русских. В разрядной книге приведена роспись, согласно которой «к Витебску по полком» от крепости Белой ходила рать воевод князей Андрея Бучена Борисовича Горбатова и Семена Федоровича Курбского, усиленная группировкой из Великих Лук [55] Разрядная книга 1475–1605 гг. T. I. Ч. I. М., 1977 С. 153.
. И хотя в походе участвовали 13 воевод, сложно назвать данную группировку большой: судя по назначениям незнатных лиц на воеводские должности [56] Разрядная книга 1475–1598 гг. М.,1966. С. 59.
, это было небольшое войско, часть которого блокировала Витебск, а другая часть занималась набегами на окрестные территории.
Читать дальше