Чарлз Боксер - Голландское господство в четырех частях света XVI—XVIII века

80 лет спустя картина изменилась до неузнаваемости. Семь Соединенных провинций свободных Нидерландов теперь очень сильно отличались от десяти своих южных соседей, которые оставались верны — или были заново завоеваны — испанской короне и Римско-католической церкви. Семь северных провинций не только добились полной независимости, но и обладали морской и торговой империей, которая превосходила португальскую и соперничала с испанской, простираясь до островов Пряностей [2] Острова Пряностей — ныне Молуккские острова. в Индонезии и до карибского побережья. Вместо короля из Габсбургов свободные Нидерланды управлялись бюргерами-олигархами, на службе у которых состоял богатый и влиятельный принц Оранский, женатый на английской принцессе правнук подвергавшегося преследованиям беженца 1568 г. К 1648 г. кальвинизм в южных провинциях, Las Provincias Obedientes — послушных, как их называли испанцы, — полностью исчез вместе со всеми другими видами протестантства. В семи северных провинциях кальвинизм являлся официальной и единственной признанной религией, хотя ее ортодоксальные приверженцы насчитывали менее трети всего населения. Разномастному сброду, который Альба так легко разгромил в 1568 г., наследовала хорошо оплачиваемая, умело руководимая и высокодисциплинированная армия, считавшаяся в Европе непревзойденной. Голландский военно-морской флот, которого в 1568 г. попросту не существовало, заслужил репутацию лучшего на Атлантике благодаря ряду побед, увенчавшихся разгромом М. Х. Тромпом Испанской армады при Даунсе 21 октября 1639 г. И наконец — но не в последнюю очередь, — Амстердам не просто занял место Антверпена, как коммерческой столицы Европы, но и достиг такой вершины процветания, что его имя стало известно в столь отдаленных уголках мира, где никогда не слышали о Лондоне, Париже или Венеции. Что бы там ни думали жители остальных провинций о Мюнстерском договоре, бюргеры-олигархи Голландии должны были быть весьма довольны, когда наблюдали за фейерверками, салютами и иллюминацией, которые они приказали устроить вечером 5 июня 1648 г. Их радость не слишком сильно подмочило последовавшее затем исключительно дождливое лето, из-за которого сено осталось гнить на полях. Сельское хозяйство внутри страны не являлось основой их благосостояния.

Религиозные, военные и географические факторы — все сыграли свою роль во вкладе в развитие голландской нации в период Восьмидесятилетней войны с самой могущественной империей того времени. Эта борьба, несомненно столь неравная вначале, закончилась принятием его католическим величеством условий, буквально продиктованных его противниками, выскочками-бюргерами. Величайшей и единственной причиной голландского успеха послужило воистину невероятное экономическое развитие двух приморских провинций, Голландии и Зеландии, по сравнению с которым сельскохозяйственное изобилие остальных пяти провинций имело куда меньшее значение. Более того, внезапный и стремительный взлет голландской морской торговли, начиная с 1590 г., стал неожиданностью для современников и загадкой для последующих поколений. «Невероятный подъем Нидерландов во внутренней и внешней торговле, богатство и огромное число кораблей, — писал в 1669 г. Джозия Чайлд, — является предметом зависти нынешнего и, возможно, изумления будущих поколений». Как получилось, что две лежащие ниже уровня моря и относительно непривлекательные провинции у Северного моря сформировали ядро конфедерации, которая стала ведущей морской торговой нацией в мире — и всего за период жизни одного поколения?

Поразительный и впечатляющий взлет голландского морского могущества, как это казалось многим и тогда, и в более поздние времена, имел под собой прочную основу, существовавшую задолго до 1568 г. Основные причины экономического развития двух приморских провинций были достаточно ясно разъяснены в петиции голландских штатов императору Карлу V вскоре после того, как в 1543 г. он подчинил своей власти все 17 провинций Нидерландов, что стало кульминацией сложных процессов, включающих в себя династические браки, превратности судьбы и периодическое использование силы.

«Это действительно правда, что провинции Голландии — очень маленькая страна, маленькая в длину и еще меньше в ширину, с трех сторон почти полностью омываемая морем. Она должна быть защищена от моря мелиорационными сооружениями, что требовало тяжелых ежегодных трат на дамбы, шлюзы лотков водяных мельниц, ветряные мельницы и польдеры — осушенные участки земли, защищенные дамбой. Более того, вышеупомянутые провинции Голландии изобилуют дюнами, болотами и озерами, которых, как и других бесплодных, непригодных под посевы или пастбища земель, с каждым днем становится все больше. Вследствие этого жители страны ради обеспечения своих семей, жен и детей вынуждены поддерживать себя ремеслом и торговлей, причем таким способом, при котором они приобретают сырье за границей и реэкспортируют готовый продукт, включая самые разные виды тканей и сукна, во множество мест, таких как королевства Испания, Португалия, Шотландия, в Германию, а в особенности в Данию, в страны Балтии, Норвегию и другие им подобные регионы, откуда они возвращаются с грузами и товарами тех мест, более всего с пшеницей и другими зерновыми. Следовательно, для основной деятельности страны необходимо судоходство и связанные с ним профессии, благодаря которым великое множество людей, таких как купцы, капитаны судов, штурманы, лоцманы, матросы, судовые плотники и прочие, зарабатывает себе на жизнь. Эти люди совершают плавания, ввозят и вывозят все виды товаров — туда и обратно, — а те грузы, что они привозят сюда, продают в Нидерландах, Брабанте, Фландрии и прочих соседних местах», — читаем в Императорской резолюции, начертанной на оригинальной петиции, датированной 13 октября 1548 г.