Валерий Замулин - Забытое сражение Огненной Дуги

Подобный случай мог произойти только благодаря исключительной расхлябанности в роте, т. к. проезд в район КП запрещен. Выезд на неисправной автомашине в части, где соблюдаются требования эксплуатации машины, тоже невозможен, кроме того, содержание в роте и допуск к работе военнопленного шофера — немца является грубым нарушением моего приказа. Так как все пленные подлежат немедленной отправке в лагерь военнопленных. Это нарушение приказа показывает в то же время полное отсутствие бдительности в 622-й роте ВНОС.

Приказываю:

1. Всем войсковым соединениям и частям, где еще почему-либо находятся военнопленные, немедленно отправить их под конвоем в лагерь военнопленных и впредь в частях их не задерживать и к работе не привлекать» [42].

Далее в документе выносился выговор заместителю командующего артиллерией армии по ПВО подполковнику Сергееву, а командира 622-й роты ВНОС капитана Хоменко, зам. командира роты по политчасти лейтенанта Амусова и помощника командира роты ст. лейтенанта Борисова приказано арестовать на 5 суток и удержать 50 % зарплаты за этот период.

Приказ подлежал объявлению всему командному составу до командира роты включительно и как документ для внутреннего пользования был разослан для исполнения в войска (приведенный экземпляр обнаружен в фонде 290-го мп). Поэтому оснований не верить в искренность командарма, решительно требовавшего немедленной отправки военнопленных в лагерь, нет.

О том, как возводились оборонительные полосы Воронежского фронта, я подробно рассказывал в своей книге «Курский излом. Решающая битва Отечественной войны». Поэтому, чтобы не повторяться, отошлю читателя к этому изданию и к уже упоминавшейся выше табл. № 4, цифры которой наглядно демонстрируют в динамике размах работ по укреплению рубежей войсками 7-й гв. А в инженерном отношении с 1 апреля по 5 июля 1943 г. К ее данным добавлю, что по сравнению с соседями оборона Воронежского фронта была достаточно насыщена минно-взрывными заграждениями, как на переднем крае, так и в глубине. Помимо инженерного резерва в каждой стрелковой дивизии (1–2 взвода с 400–500 птм), батальонов инженерного заграждения в стрелковых корпусах (в составе 25-го гв. ск числился 206-й биз) и армиях также были сформированы и батальоны противотанкового резерва командования фронта. К примеру, располагавшийся в г. Короча 47-й инженерно-саперный батальон (3 автомашины, 10 подвод, 4700 птм и 500 кг ВВ) был нацелен в полосу 7-й гв. А и на стык ее с 6-й гв. А. Для обеспечения батальонов фронтового ПТ-резерва при 5-й инженерно-саперной бригаде в с. Журавка находился склад постоянной готовности со 100 тыс. мин и 10 автомашинами. Кроме того, к 5 июля 1943 г. на фронтовые склады в селах Сараевка, Холки, Чернянка и в г. Острогожске поступило 82 300 птм.

Кстати, упомянутые в таблице артиллерийские снаряды — это немецкие боеприпасы крупного калибра, захваченные в ходе зимних боев, которые саперы использовали для закладки фугасов, а тонны взрывчатых веществ — для минирования мостов и строений.

Оборонное строительство во всех армиях шло с большим трудом. И дело здесь было не только в колоссальных объемах земляных работ и необходимости параллельно с ними комплектовать соединения и учить войска воевать. Существенную роль играли и субъективные факторы, прежде всего личность командира (полка, дивизии), его желание работать на результат, способность создать из подчиненных офицеров коллектив единомышленников, готовый выполнить поставленные задачи. Генерал армии Н.Ф. Ватутин к этому моменту отслужил в армии 23 года (календарных), имел большой практический опыт как штабной, так и командирской работы, знал все нюансы службы. Поэтому он прекрасно осознавал, что в большом армейском коллективе важным условием успеха любого дела является жесткий контроль за исполнением принятых решений. Николай Федорович придавал этой стороне дела первостепенное значение. Начиная с апреля штаб фронта, параллельно с командованием армии, ежемесячно (иногда и чаше) проводил проверки полков и дивизий. Эта практика оказалась очень полезной и эффективной. Проверки проводились по широкому комплексу вопросов: степень готовности траншейной сети на главной полосе, укрепление огневых точек, боевая документация, глубина и плотность инженерных заграждений, система стрелкового и артиллерийского огня, связь на всех уровнях и т. д. Выезды специалистов всех служб и их независимая оценка позволяли представить реальное положение дел в войсках, выявлять «узкие места» в работе по возведению полевых фортификационных сооружений и организации огня, оценить способности и результативность командиров, в первую очередь тех, кто недавно был назначен на свои должности. Сегодня акты этих комиссий и распоряжения, принятые по их итогам, хранятся в фондах ЦАМО РФ и позволяют историкам увидеть реальную картину происходящего в период подготовки к Курской битве, в том числе и в 7-й гв. А.