Эдвард Радзинский - Тираны России и СССР [Распутин. Жизнь и смерть + Сталин. Жизнь и смерть]

Нет, не случайно тайная полиция большевиков — ЧК с первого дня существования берет на вооружение проверенный и любимый метод царской тайной полиции — провокацию. Большинство самых блестящих операций ЧК в те годы — арест знаменитого террориста эсера Савинкова, арест английского дипломата Локкарта — построены на провокации, на внедрении своего агента в стан врага.

И Коба должен был почувствовать явный след провокатора в истории с восстанием эсеров. Действительно, с убийцей Мирбаха Блюмкиным произошло потом нечто непонятное. После занятия большевиками штаба эсеров он со сломанной ногой оставался в штабе. И его, одного из руководителей ЧК, которого приехал арестовывать сам Дзержинский… никто не узнал! Неузнанного, его отвозят в городскую больницу, откуда он бежит, чтобы вскоре добровольно явиться в ЧК с раскаянием. Осужденный на три года, он будет вскоре амнистирован и… тотчас вступит в ряды большевиков! Блюмкин будет работать в секретариате Троцкого, а потом в органах ЧК — ГПУ.

Так что Коба мог оценить силу и возможности недавно сформированной, но уже могучей ЧК. Не забудет он и про Блюмкина.

После падения и высылки за границу Троцкого ГПУ отправит Блюмкина под видом паломника в Тибет, Дамаск, Константинополь. Но по пути он заедет к своему бывшему шефу — Троцкому Бесспорно, это и было главным его заданием — выведать планы изгнанника, а заодно прощупать его возможных сторонников. И вернувшись, Блюмкин передаст Карлу Радеку, бывшему ближайшему сподвижнику Троцкого, письмо от Льва Давидовича. Но умнейший циник Радек хорошо знает систему и тотчас сообщит о письме Кобе.

Блюмкина придется расстрелять.

После провокации с «мятежом левых эсеров» Коба в который раз мог повторить для себя ленинское правило: «Если важна цель — не важны средства для ее достижения». Банальный афоризм, столь пугающий мещан и столь ясный для истинного революционера.

Ленин писал: «Положим, Каляев (убийца великого князя Сергея Александровича. — Э. Р. ), чтобы убить тирана… достает револьвер у крайнего мерзавца, обещая ему за услугу… деньги, водку. Можно осуждать Каляева за сделку с разбойником? Всякий здоровый человек скажет — нельзя…»

«Учимся понемногу, учимся»…

Начинается легальная охота на левых эсеров. 7 июля Ленин дает телеграмму Кобе в Царицын: «Повсюду необходимо беспощадно подавить этих жалких и истеричных авантюристов. Итак, будьте беспощадны против левых эсеров и извещайте нас чаще».

Ответ Кобы: «Будьте уверены: у нас рука не дрогнет. С врагами будем действовать по-вражески. Линия южнее Царицына пока не восстановлена. Гоню и ругаю всех… Можете быть уверены, что не пощадим никого, ни себя, ни других, а хлеб все же дадим».

Он и не щадит. К 18 июля уже пять вагонов с хлебом пошли в Москву. Хлеб он дает. И не только хлеб… «В Баку отправил нарочного с письмом», — глухо сообщает он Ленину.

Прибыв в Царицын, Коба немедленно устанавливает связи с городом своей юности и с удивительным человеком, который будет его сподвижником — до самой его смерти.

Советская власть быстро победила в Баку. Бакинская коммуна установила контроль и над частью территории Азербайджана. Во главе коммуны встал старый враг Кобы — Шаумян. Но так же быстро, как она была установлена, советская власть пала под натиском турецких и английских войск. Руководители Бакинской коммуны во главе с Шаумяном были расстреляны. Из всех бакинских комиссаров уцелел всего один — армянин Анастас Микоян.

В 1915 году двадцатилетний Микоян вступил в партию, был одним из активных деятелей Бакинской коммуны, после ее гибели остался в Баку и ушел в глубокое подполье.

Хитер Микоян. Много прозвищ у него на Кавказе. В Армении его называли «грузинский кинто» за связь с тифлисскими большевиками, в Грузии — «армянский факир», а в Азербайджане его — единственного уцелевшего из комиссаров — несправедливо называют «Иуда». С ним и устанавливает связь Коба.

В Баку — нефть, без нефти нельзя воевать. Вскоре большевик Микоян, руководимый Кобой из Царицына, вступает в контакт с бакинскими капиталистами. Микоян щедро платит золотом, и они закрывают глаза на то, что их нефть идет Ленину.

Скоро, скоро войска Ленина придут в Баку и нефть погубит своих хозяев…

А пока Коба укрепляет флотилию Микояна своими судами и продолжает забрасывать Ленина телеграммами о борьбе с Троцким: «Вдолбите ему в голову… хлеба на юге много, но чтобы его взять, мне нужны военные полномочия… Я уже писал об этом, но ответа не получил. Очень хорошо. В таком случае я буду сам без формальностей свергать тех командармов и комиссаров, которые губят дело… и отсутствие бумажки от Троцкого меня не остановит».