Шарль Пти-Дютайи - Франция и Англия X-XIII веков. Становление монархии

Великой ассизой (1179 г.) баронам был нанесен еще более сильный удар, и они его стерпели, несмотря на то что было затронуто самое право их творить суд: никакое постановление об отнятии владения, если дело идет о свободном держании, уже не могло быть вынесено без королевского «приказа», разрешающего возбудить судебное дело; с другой стороны, ответчик мог отказаться от судебного поединка (нормандский обычай, введенный после завоевания и очень непопулярный) и, даже если он был подсуден феодальному суду, требовать, чтобы его судили королевские судьи.

Присяжные, к которым разрешалось прибегнуть, чтобы избежать поединка, представляли собой группу соседей, вызванных правительственным чиновником для того, чтобы ответить под присягой на какой-нибудь вопрос и вынести вердикт (le «ѵгаі dit»). Это было учреждение франкского происхождения: франкские короли пользовались присяжными, чтобы обнаружить преступников и чиновников-лихоимцев; Вильгельм Завоеватель ввел присяжных в Англию и воспользовался ими, чтобы составить Domesday Book [58] Впрочем, обвинительные присяжные в составе двенадцати танов существовали со времен скандинавского завоевания в danelaga, в графствах, наиболее проникнутых скандинавизмом. . Но до Генриха II к ним прибегали чаще в. порядке административном, чем судебном. Генрих II не переставал пользоваться присяжными для получения нужных сведений, но ему принадлежит честь превращения их в судебное учреждение, скоро ставшее обычным. В делах о «новом захвате» присяжные отвечали на вопросы, устанавливающие факт, но тяжущиеся имели право объявить их вердикт для себя обязательным. Наконец, в каждом графстве двенадцать человек от каждой сотни и четверо от каждой деревни должны были делать перед разъездными судьями заявления об убийцах и ворах; шерифам было дано распоряжение пользоваться обвинительными присяжными для обнаружения преступлений.

Такие «обвинительные присяжные» сотни, во времена Генриха II намечавшиеся шерифом, с конца XII в. стали выбираться. Способ производства выборов, внушенный одним церковным обычаем (la ѵоіе de compromis — выборы через посредников), был сложный: в Средние века к простым избирательным системам относились вообще с недоверием. Нотабли графства, вероятно, те, которые заседали в курии, избирали четырех рыцарей, а эти четыре рыцаря от графства избирали двух «полноправных рыцарей» на каждую сотню (hundred); эти два «полноправных рыцаря» (legales milites) вместе с десятью другими, которых они избирали сами, и составляли коллегию присяжных сотни. За недостатком рыцарей могли быть избраны простые свободные [59] Инструкция 1194 года. .

Пользуясь, таким образом, выборными присяжными, короли Англии сеяли в своих графствах семена представительной системы. Мы еще встретимся с присяжными, когда будем говорить о налогах.

Будем ли мы иметь в виду доходы с королевского домена или другие доходы, поступающие в казну, мы одинаково будем поражены объемом прав, которые присваивает себе английская монархия. В этом отношении она, несомненно, выходит из феодальных рамок [60] Самыми важными из финансовых документов являются Pipe Rolls. Но из них до настоящего времени опубликована, к сожалению, только часть; да и те, которые изданы, лишь в очень редких случаях являлись предметом основательного исследования. К тому же сохранившиеся счета, даже если их подвергнуть внимательному изучению, не дают общего итога доходов; это не бюджеты. Король располагал еще кассой «Дворца» (Hôtel), In camera regis, счетов которой у нас нет. Нет никакой возможности, по нашему мнению, точно учесть все финансовые средства, которыми располагали Генрих II, Ричард и Иоанн, и еще менее — сравнивать их со средствами современных им Капетингов. Все, что можно сказать, это только то, что как вся совокупность фактов, так и оценка современников доказывают, что они были гораздо богаче королей Франции. Мы не можем принять обратное мнение, высказанное F. Lot’ом, CDXXXVI, с. 135. .

Считалось, что Плантагенеты, так же как и Капетинги, обыкновенные свои доходы извлекали из своего домена. Он сдавался на откуп шерифам, так же как домен Капетингов был на откупе у прево [61] Тёрнер дал цифры, установленные по каждому отдельному графству за время от пятого по пятнадцатый год царствования Генриха II. Пэроу специально изучал шестнадцатый год и установил общий итог обыкновенных доходов, извлеченных из Англии: 23 535 фунтов стерлингов, 16 шиллингов, 10 пенсов, из которых 13 425 фунтов, 19 шиллингов, 7 пенсов поступило в казначейство, а остальные израсходованы на месте. Из этих 23 535 фунтов, 16 шиллингов, 10 пенсов было 10 529 фунтов, 17 шиллингов, 4 пенса, полученных от откупа графств. Фунт стерлингов равнялся четырем турским ливрам на французские деньги. . Но к разным сборам и доманиальным доходам в Англии присоединялась еще одна чрезвычайная привилегия именно «Заповедные леса» (Foresta), франкского и нормандского происхождения. «Foresta», говорит автор « Диалога о Палате шахматной доски», состоят из охотничьих заповедников, которые король устраивает себе в некоторых очень лесистых графствах. Сюда он является забыть свои заботы и насладиться отдыхом и свободой на лоне природы. Проступки против «Foresta» не подлежат ведению обыкновенных судов: законы, относящиеся к «Foresta», исходят не из общего права, а из воли государей, так что, как говорят, то, что делается на их основании, не абсолютно справедливо, а справедливо по закону о «Foresta».