Олег Ивик - Троя - Пять тысяч лет реальности и мифа

Вокруг тела павшего Патрокла закипела битва — ахейцы стремились перенести его в лагерь, чтобы свершить похоронные обряды, а Гектор хотел надругаться над трупом врага и обещал богатую награду тому, кто «Патрокла, — пускай уж убитого, — вырвав из боя, в руки троянцев отдаст».

В битву за тело товарища вступил и Менелай. Надо сказать, что Менелай был не самым храбрым воином (Елена выбирала себе мужей явно не за воинскую доблесть), и поначалу он боялся подойти туда, где шел особенно яростный бой. Но Афина решила вдохновить его на подвиги и наполнила ему сердце «смелостью мухи». Муха была у греков символом бесстрашия:

И действительно, теперь Менелай бестрепетно ринулся в бой и вынес тело Патрокла, в то время как Аякс Теламонид и его тезка Аякс, сын Оилея, сдерживали натиск троянцев.

Узнав о гибели друга, Ахиллес впал в отчаяние. Он отрекся от своего гнева против Агамемнона и примирился с вождем. Пелид готов был снова идти в бой, чтобы отомстить Гектору за смерть Патрокла. Но поскольку его доспехи достались врагу, ему пришлось дождаться, пока Гефест, по просьбе Фетиды, изготовит для него новые. Впрочем, бог-кузнец выполнил заказ за одну ночь.

В эту ночь троянцы, как и накануне, по приказу Гектора ночевали в походном лагере. Наутро армии сошлись для нового боя — теперь, по дозволению Зевса, в нем принимали участие и боги.

Ахиллес вступил в единоборство с Энеем. Эней не мог пробить сделанные богом доспехи Ахиллеса, и сыну Анхиза грозила гибель. Однако в дело вмешался Посейдон. Он решил спасти Энея, «чтоб без потомства, следа не оставив, порода Дардана не прекратилась». Бог объявил:

Некоторые авторы действительно сообщают, что после падения Илиона окрестными землями стал править Эней. Более распространено мнение, что Эней с группой соратников и родственников отплыл из Троады и основал колонию в Италии. Так или иначе, предсказание Посейдона сбылось — сын Анхиза возглавил немногих оставшихся в живых троянцев и дарданцев. А пока что бог, чтобы спасти будущего родоначальника римлян, обошелся с ним крайне неуважительно: он «поднял с равнины Энея на воздух и бросил с размаха». Эней вылетел за пределы поля боя, и там Посейдон объяснил герою, что сражаться с Ахиллесом ему не по силам.

Пелид же с изумлением обнаружил, что противник его исчез, и стал гнать троянцев в сторону города, пока они не добежали до Ксанфа-Скамандра.

Отметим, что если бы лагерь ахейцев находился в Троянской бухте, как это считалось раньше, то, двигаясь к городу со стороны лагеря, бойцы никак не могли бы оказаться на берегу Скамандра. В лучшем случае они могли бы выйти к «Старому Скамандру», который всегда был не более чем ручейком. Если же ахейский лагерь находился в заливе Бесика, то троянцы, проведя ночь на равнине неподалеку от лагеря, имели достаточно места для описанной в «Илиаде» битвы, а при отступлении неизбежно должны были пересечь основное русло Скамандра, как это и описано у Гомера.

Часть троянцев, отступая, перешли реку вброд и побежали к городу. Других Ахиллес загнал в глубокий поток, где они плавали, «крутясь в водовертях». Двенадцать юношей он захватил в плен, связал и отправил в лагерь, чтобы принести их в жертву на похоронах Патрокла. Остальных он избивал мечом, пока Скамандр, приняв образ смертного мужа, не крикнул ему:

Однако Ахиллес не послушал реку, и Скамандр обрушил на героя свои воды.

Герои «Илиады» сражались с богами, но биться с потоком воды было не под силу даже Ахиллесу. Он спасся лишь благодаря Гефесту, который был не только богом-кузнецом, но и богом огня, а точнее — самим огнем [54] Например: «Потрохи жертвы проткнули и стали держать над Гефестом» (Hom., Il., II.426). . От пламени Гефеста вспыхнули деревья и травы на берегу Скамандра, закипела вода, заметались рыбы — и Скамандр взмолился: