Дмитрий Галковский - Николай Ленин. Сто лет после революции. 2331 отрывок из произведений и писем с комментариями [publisher - SelfPub]

(Раскол в Заграничном союзе русских социал-демократов, ноябрь)

74

Я ездил на днях в Вену и с удовольствием прокатился после нескольких недель сидения. Но только неприятная зима – без снега. В сущности, даже и зимы-то никакой нет, а так, какая-то дрянненькая осень, мокроть стоит. Хорошо, что не холодно, и я вполне обхожусь без зимнего пальто, но неприятно как-то без снега. Надоедает слякоть, и с удовольствием вспоминаешь о настоящей русской зиме, о санном пути, о морозном чистом воздухе. Я провожу первую зиму за границей, первую совсем непохожую на зиму, и не могу сказать, чтобы очень доволен был, хотя иногда перепадают великолепные деньки вроде тех, что бывают у нас хорошей поздней осенью.

(Письмо матери, 26 декабря)

75

«Фельдфебеля в Вольтеры дать!» – эта формула нисколько не устарела. Напротив, ХХ веку суждено увидеть её настоящее осуществление.

(Отдача в солдаты 183-х студентов, 1 января)

76

Праздновался юбилей паскудной газеты «Южный край», травящей всякое стремление к свету и свободе, восхваляющей все зверства нашего правительства. Перед редакцией собралась толпа, которая торжественно предавала разодранию номера «Южного края», привязывала их к хвостам лошадей, обёртывала в них собак, бросала камни и пузырьки с сернистым водородом в окна с кликами: «долой продажную прессу!». Вот какого чествования поистине заслуживают не только редакции продажных газет, но и все наши правительственные учреждения.

(То же)

77

Согласились бы Вы взять на себя в ближайшем будущем постоянную функцию по перевозке <���«Искры»>, – то есть жить около границы, ездить, сноситься с контрабандистами. <���…> Нет ли у Вас на примете товарища, способного на эту роль и знающего по-еврейски?

(Письмо Ногину, 24 января)

78

Сейчас получил письмо, дорогой Георгий Валентинович, только что вернувшись с «окончательного» разговора с Иудой [19] Струве. (Псевдоним оставлен, так как в данном контексте носит содержательную окраску.) . Дело слажено, и я страшно недоволен тем, как слажено. <���…> Выпускать он хотел бы ЕЖЕМЕСЯЧНО по ПЯТИ листов – сиречь букв около 200 тысяч, – как раз столько, сколько в 2-х листах «Искры». Что он может ДОСТАВЛЯТЬ настолько материала, в этом трудно усомниться, ибо он человек обеспеченный, пишущий много, имеющий хорошие связи. Дело ясное: конкуренция направляется не столько против «Зари», сколько против «Искры»: то же преобладание политического материала, тот же газетный характер – обозрение текущих событий, коротенькие статьи (Иуда с очень верным тактом придает громадное значение частому выходу тоненьких книжек с маленькими статьями). Нас будут наваливать материалом сего рода, мы будем бегать по исполнению поручений Иуды, который своим хозяйничаньем в «Современном Обозрении» (дело очевидное, что хозяин, и хозяин полный, будет там он, ибо у него деньги и 99% материалов – мы разве изредка мало-мало что в состоянии будем дать туда) сделает великолепную либеральную карьеру и попытку оттереть не только тяжеловесную «Зарю», но и «Искру». Мы будем бегать, хлопотать, корректировать, перевозить, а его сиятельство г. Иуда будет главным редактором наиболее влиятельного (в широком так называемом «общественном» мнении) журнальчика. А «романтическое» утешение можно предоставить этим «правоверным»: пусть называется «Приложение к социал-демократическому журналу „Заря“», пусть утешаются словечками, а я пока заберу в руки самое дело. Спрашивается, неужели пресловутая «гегемония» социал-демократии не окажется при этом простым лицемерием? В чем она выразится, кроме словечка: «Приложение к социал-демократическому»? Что материалом он нас задавит, – это несомненно, ибо мы и для «Зари»-то с «Искрой» не успеваем писать.

Одно из двух: или «Современное Обозрение» есть ПРИЛОЖЕНИЕ к ЖУРНАЛУ «Заря» – (как условлено) – тогда оно должно выходить не чаще «Зари», с ПОЛНОЙ свободой утилизации материала для «Искры». Или мы продаём право нашего первородства за чечевичную похлёбку и оказываемся водимыми за нос Иудой, кормящим нас словечками. Если нам суждено и возможно добиться действительной гегемонии, то исключительно при помощи политической газеты (подкреплённой научным органом), и когда нам с возмутительной наглостью заявляют, что политический отдел нашей газеты не должен конкурировать с политическим предприятием гг. либералов, то наша жалкая роль ясна, как божий день!