Йоран Терборн: От марксизма к постмарксизму?

В третьей главе Терборн подходит к главному тезису – он четко формулирует, каким образом самоопределялся марксизм в ХХ столетии. Он полагает, что лучше всего рассматривать историю марксизма (и как «-изма», и как ансамбля современности, подверженного историческим переменам) как триангуляцию трех «вершин», располагающихся на разном расстоянии друг от друга и вступающих в разные конфигурации, создавая тем самым всевозможные объединения. Во‐первых, это историческая социальная наука, в фокусе которой всегда был капитализм; во‐вторых, это та самая философская диалектика, предполагающая множество этических выводов; в‐третьих, это модус социалистической политики рабочего класса, предоставлявший дорожную карту для революции. Можно сказать также, что это исторический материализм «с марксистской критикой политической экономии и материалистическая диалектика с социальной философией отчуждения и товарного фетишизма» 31 31 С. 168 наст. изд. , определяемые политической деятельностью. Вывод, к которому приходит Терборн, печален. По его мнению, «классический марксистский треугольник был сломан и не похоже, что он будет восстановлен» 32 32 С. 241 наст. изд. . Что дает нам ответ на вопрос, вынесенный в название самой книги: из фразы «от марксизма к постмарксизму?» должен быть удален знак вопроса.

Но почему так произошло?

В силу того что марксизм – не только «-изм», но и инструмент анализа современности, он неизбежно должен быть подвержен последствиям исторических событий. Хотя модернизм (ориентация на разум, науку и прогресс), утверждает Терборн, никогда не был лево-ориентированным, после Второй мировой войны он повсеместно стал близок левым взглядам во всех частях света. Однако «в 1980‐х годах случился сход лавины постмодернизма» 33 33 С. 65 наст. изд. : на два десятилетия ученые – от философов до социологов – вступили в эру дебатов о модерне/постмодерне 34 34 Подробнее в контексте социологии я писал на эту тему: Павлов А.В. Постпостмодернизм: как социальная и культурная теории объясняют наше время. М.: Изд. дом «Дело» РАНХиГС, 2019. С. 63–88. . Это увлечение постмодерном легко объясняется провалом левых политических сил в конце 1960‐х 35 35 См.: Александер Дж. Модерн, анти-, пост- и нео-: как интеллектуалы объясняют «наше время» // Александер Дж. Смыслы социальной жизни: Культурсоциология. М.: Праксис, 2013. . Терборн замечает: «Постмодернизм атаковал все главные нарративы современности, одновременно игнорируя диалектическую концепцию марксизма» 36 36 С. 178 наст. изд. . Однако этот тезис выглядит сомнительным, потому что сами левые даже с большей охотой взяли понятие «постмодернизм» на вооружение. Есть некоторая ирония в том, что пока Терборн критиковал постмодернизм, утверждая, что тот превратился в социокультурные исследования, американский консервативный историк клеймил за то же самое марксизм 37 37 См.: Готфрид П. Странная смерть марксизма. М.: ИРИСЭН – Мысль, 2009. .

Здесь требуется небольшой, но принципиально важный комментарий. Терборн, хотя никогда особо не жаловал «постмодернизм», определенно зависел от этой категории. Термин был очень удобной мишенью для критики. В своей книге 1995 года о европейской современности Терборн писал, что понимает современность эмпирически, а не институционально, то есть как период, обращенный к будущему, а не к прошлому как средству ориентации в настоящем. Он отмечал: «В отличие от модных в настоящее время дебатов о модерне и постмодерн(изм)е, которые примечательным образом ограничиваются одним большим глобальным нарративом, будь то модерн, высокий модерн или постмодерн, мы выделили различные маршруты или переходы в/через современность – та перспектива, следует добавить, которая также предлагает разные выходы из современности» 38 38 Therborn G. European Modernity and Beyond. The Trajectory of European Societies, 1945–2000. London; Thousand Oaks; New Delhi: SAGE Publications, 1995. P. 356. .

В середине 1990-х, когда дискуссии о постмодерне еще были сильны, Терборн оспаривал термин, чтобы спасти «современность» для социальной теории. В итоге через 13 лет он вернулся к понятию, чтобы с его помощью объяснить «разрушение» «марксистского треугольника». Можно не сомневаться в том, что социолог оставался последовательным в плане главной позиции, но, как стало ясно, атака на постмодерн была тактической и ситуативной. В книге 2011 года Терборн заявил: «В английском социальном дискурсе понятие “модерн” (modernity) редко использовалось вплоть до появления постмодернизма в 1980 г.» 39 39 Терборн Й. Мир: Руководство для начинающих. С. 85. , и спустя несколько десятков страниц добавил: «Лично мне неизвестно о попытках систематического анализа всех проблем и вопросов, связанных с постмодернистским вызовом. Блестящая работа 1998 г. Перри Андерсона “Истоки постмодернизма” (The Origins of Postmodernity) ограничивается его эстетической составляющей и первоначально задумывалась как предисловие к сборнику трудов Фредрика Джеймисона» 40 40 Там же. С. 150. . После чего социолог, видимо, навсегда закрыл для себя тему постмодерна, объявив, что мы живем в мире современности, направляющей нас в будущее.