Леонид Млечин - Гитлер против Сталина

– Британская армия слаба. Британский флот больше не заслуживает своей прежней репутации. Что касается английского воздушного флота, то ему не хватает пилотов. Если несмотря на все это Англия еще господствует в мире, то это происходит лишь благодаря глупости других стран, которые всегда давали себя обманывать.

Заканчивая переговоры, Сталин сказал Риббентропу:

– Советское правительство относится к новому пакту очень серьезно. Я могу дать свое честное слово, что Советский Союз никогда не предаст своего партнера.

Прямо в кабинете Молотова был сервирован ужин. Сталин встал и произнес неожиданный для немцев тост, в котором сказал, что всегда почитал Адольфа Гитлера:

– Я знаю, как сильно немецкий народ любит своего фюрера, и потому хотел бы выпить за его здоровье.

«На Сталина, — вспоминал советник посольства Густав Хильгер, — явно произвели впечатление характер и политика Гитлера, но я не мог отделаться от мысли, что это именно те черты и те действия фюрера, которые самым решительным образом отвергались немцами, противниками нацистского режима».

Потом Сталин произнес тост в честь рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера как гаранта порядка в Германии. Изучая отчет Риббентропа о визите в Москву, нацистские лидеры были потрясены…

В два часа ночи, когда закончили с ужином, Молотов и Риббентроп подписали готовые документы. По просьбе Риббентропа пригласили несколько немецких журналистов. Они запечатлели для истории рождение нового союза, изменившего политическую карту Европы. Когда немцы покинули Кремль, Сталин и Молотов прошли в кабинет вождя и еще полтора часа делились впечатлениями.

А Риббентроп в час ночи позвонил фюреру, чтобы доложить о полном успехе. Нацистский министр иностранных дел провел в Москве ровно сутки и улетел.

Утром 24 августа в «Правде» можно было прочитать: «Дружба народов

СССР и Германии, загнанная в тупик стараниями врагов Германии и СССР, отныне должна получить необходимые условия для своего развития и расцвета».

Днем Гитлер вылетел в Берлин, чтобы вечером услышать впечатления о поездке в Москву. В узком кругу Гитлер сказал о пакте со Сталиным:

— Я получил гигантскую стратегическую выгоду.

31 августа Молотов на внеочередной сессии Верховного Совета СССР доложил о заключении договора с Германией:

— Товарищ Сталин поставил вопрос о возможности других, невраждебных, добрососедских отношений между Германией и Советским Союзом. Теперь видно, что в Германии в общем правильно поняли это заявление товарища Сталина и сделали из этого практические выводы. Заключение советско–германского договора о ненападении свидетельствует о том, что историческое предвидение товарища Сталина блестяще оправдалось… С наивным видом спрашивают: как Советский Союз мог пойти на улучшение политических отношений с государством фашистского типа? Но забывают при этом, что дело идет не о нашем отношении к внутренним порядкам другой стороны, а о внешних отношениях между двумя государствами. Забывают о том, что мы стоим на позиции невмешательства во внутренние дела других стран и соответственно стоим за недопущение какого–либо вмешательства в наши собственные внутренние дела… От нас требуют, чтобы СССР обязательно втянулся в войну на стороне Англии против Германии. Уж не с ума ли сошли эти зарвавшиеся поджигатели войны?..

Верховный Совет единогласно одобрил политику советского правительства и ратифицировал договор с Германией. Пока Вячеслав Михайлович выступал, Гитлер в Берлине подписал директиву о нападении на Польшу.

В восемь вечера переодетые в польскую военную форму эсэсовцы организовали провокационное нападение на радиостанцию в Гляйвице в Силезии. Это был повод.

На следующий день, 1 сентября 1939 года Гитлер напал на Польшу. Вермахт начал боевые действия без пятнадцати пять утра. В десять утра канцлер Адольф Гитлер в военной форме выступил перед депутатами рейхстага. На следующий день «Правда» сообщала из Берлина:

«Упомянув об инцидентах, которые произошли, начиная с ночи 31 августа, Гитлер заявил: «Теперь мы решили обращаться с Польшей так же, как Польша вела себя с нами в течение последних месяцев». Коснувшись затем германо–советского пакта, Гитлер заявил, что может присоединиться к каждому слову, которое сказал народный комиссар по иностранным делам Молотов в связи с ратификацией пакта…

После окончания речи Гитлера министр внутренних дел Фрик зачитал законопроект об объединении Данцига с Германской империей».