Арчи Браун - Типы лидеров. Определить, найти подход, добиться своего

Выходец из бедной крестьянской семьи, Сунь Ятсен обладал сильными лидерскими качествами и располагающим к себе характером. Хотя он не участвовал лично в революционном взрыве 1911 года и никогда не возглавлял объединенное китайское государство, его тем не менее справедливо считают одним из отцов и революции, и Китайской республики. Именно он настаивал на целесообразности революционного способа изменения ситуации, в то время как многие другие предпочитали оставаться в рамках курса на конституционное реформирование. Высшее образование и знание английского языка позволили ему успешно представлять на международной арене китайские силы, желавшие покончить с Цинской династией и создать современную республику. Он был главным основателем Гоминьдана — националистической политической партии, которая под руководством преемника Суня Чан Кайши доминировала в Китае до прихода к власти коммунистов в 1949 году [648]. Сунь был лидером реформ и модернизации, но, даже с учетом приверженности демократии, в принципе его вряд ли можно считать демократическим лидером, хотя он и не был столь же авторитарен, как его преемник. Он оставался несколько в стороне от политического и идеологического Движения 4 мая. По результатам недавнего исследования истории современного Китая, «как правило, он не одобрял движений, которые не мог контролировать сам» [649]. Уважение, которым Сунь продолжает пользоваться на своей родине в качестве лидера первой из двух великих китайских революций, лишний раз подчеркивает тот факт, что революционное руководство не обязательно означает возглавлять прорыв через баррикады, а может принимать самые разнообразные формы.

Родившийся в 1881 году Мустафа Кемаль, более известный как Ататюрк («Отец всех турок», титул, официально принятый им в 1934 году), принимал участие в «Младотурецкой» революции 1908 года, направленной против антиконституционного режима султана Абдулхамида II. В то время он еще не был лидером оппозиции, но уже лелеял амбиции о своей подобной роли в будущем и о том, как он возглавит свою страну. Молодой и отнюдь не малопьющий армейский офицер как-то раз сказал своему собутыльнику, что сделает его премьер-министром. «А сам-то ты кем будешь?», — спросил тот. «А я буду тем, кто назначает премьер-министров» [650], — ответил Кемаль. В 1918 году он писал приятельнице: «Если мне когда-нибудь удастся приобрести соответствующее положение и власть, то я рассчитываю разом провести необходимые в нашей общественной жизни преобразования… Разве я должен опускаться до уровня простых людей после стольких лет, потраченных на приобретение высшего образования, изучение цивилизованной общественной жизни и обретение вкуса к свободе? Скорее, я должен поднять их до своего уровня. Это они должны становиться такими, как я, а не я таким, как они» [651]. В свете подобных умонастроений нет ничего удивительного в том, что при Ататюрке Турция стала не демократией, а скорее страной относительно просвещенного авторитаризма.

Ататюрк отличился в боевых действиях Первой мировой войны, в которой Турция была союзницей Германии, а непосредственно после ее окончания возглавлял кампанию против контроля союзных держав над Турцией и оккупации части страны греческими войсками. В течение 1919 года ему удалось собрать единое движение национального сопротивления из армейских офицеров-националистов и разрозненных групп населения, протестовавших против союзнической оккупации [652]. В 1920 году созванное Ататюрком Великое Национальное Собрание избрало его главой правительства, а в январе 1921 года после организованного им фактического похищения министров старого оттоманского правительства было объявлено о создании нового турецкого государства. Несмотря на стремление Ататюрка установить дружественные отношения с руководителями Советов, к турецким коммунистам он относился так же, как и к старым властям, — без каких-либо симпатий. В 1921–1922 годах с санкции Ататюрка было расстреляно большое число коммунистов [653].

Революцией это было не только потому, что существовавшая ранее власть была свергнута насильственным путем, но в равной степени и потому, что были изменены идеологические устои государства. С институтами, господствовавшими в Турции со времен, когда она была центром Оттоманской империи, было покончено. Традиционные политические и религиозные власти — султанат и халифат — были упразднены. (Тем не менее соблюдался некий элемент преемственности. При том, что турецкие националисты считали попытки сохранения империи ошибкой, а султанов — помехой на пути прогресса, ключевыми элементами их нового государственного строя были оттоманская бюрократия и, главное, армия [654].) Султанат был отменен не сразу, но к осени 1922 года Ататюрк, чьи позиции усилила победа в войне с Грецией, был готов избавиться от последних внутренних помех. Его поддерживало правительство, которое располагало реальными возможностями Великого Национального Собрания в Анкаре, тогда как султан по-прежнему руководил остатками оттоманского правительства из Стамбула. Ататюрк заявил: «Вопросы королевской власти и суверенности никогда не решаются учеными дебатами. Их берут силой. Оттоманская династия силой захватила власть над турками и правила ими в течение шести веков. Теперь же турецкий народ на самом деле обрел свою суверенность». Он надеялся, что с ним согласятся, а если нет, то на деле ничего не изменится, но «некоторые головы могут покатиться» [655]. Еще до конца 1922 года султанат был официально упразднен, а сам султан эмигрировал. В следующем году была провозглашена Турецкая республика, первым президентом которой стал Ататюрк.