Александр Мясников: Тайный код России

Историческим портрет

Русский историк и философ XIX века Н.И. Костомаров лучше всех написал об Остермане: «Вестфалец родом, чуждый России по происхождению, по воспитанию и по симпатиям, которые привлекали его как немца в немецкой народности, этот иноземец более всех других иноземцев, привлечённых в Россию Петром Великим, понял, что, поселившись в чужой стране, надобно посвятить себя совершенно новому отечеству и сжиться с духом, нравами, особенностями того общества, среди которого будет течь новая жизнь… Это был человек замечательной честности, ничем нельзя было подкупить его – и в этом отношении он был истинным кладом между государственными людьми тогдашней России, которые все вообще, как природные русские, так и внедрившиеся в России иноземцы, были падки на житейские выгоды, и многие были обличаемы в похищении казны. Для Остермана пользы государству, которому он служил, были выше всего на свете».

При Остермане криптографы Коллегии иностранных дел продолжали работу в соответствии с уже установившимися традициями. Научная мысль не стояла на месте, постоянно велись поиски новых видов шифров.

Андрей Иванович Остерман продолжал играть важную роль и при Анне Иоанновне.

Кстати

С начала 30-х годов XVIII века в России стали появляться совершенно новые тайнописные системы: были они плодом отечественной аналитической мысли. Эти шифры были составлены с полным знанием дела.

Такими новыми шифрами были сначала алфавитные.

Эти шифры имели большое количество пустышек. Они вводились с целью усложнения шифра. Вводились ложные дополнительные цифры, также не имевшие смысла, но и не входящие в число пустышек.

Анна Иоанновна.С эпохой Анны Иоанновны связана история так называемой «железной маски».

В 1739 году мекленбург-шверинский герцог Карл Леопольд направил в Россию французского генерал-майора Дюка де Фаллари с секретным поручением. Но русская разведка узнала «о неблагоприятных предложениях, Фалларию вверенных».

Фаллари, прибывший в Ригу 15 мая 1739 году, на третий день был взят под стражу и отправлен в Санкт-Петербург.

Среди бумаг Фаллари был найден шифр. С помощью этого шифра были прочитаны секретные инструкции и бумаги, которые француз вёз с собой. В одной из зашифрованных инструкций посланнику герцога приказывалось заботиться: 1) о возобновлении союза, заключённого Карлом Леопольдом в 1716 году с Петром Великим; 2) через посредничество русского двора и лично императрицы Анны Иоанновны ходатайствовать у германского цесаря, чтобы тот «уничтожил все изданные в предостережение герцогу декреты и ввел бы его опять во владение мекленбург-шверинских земель» и, главное, 3) готовить почву для супружества дочери Карла Леопольда с сыном курляндского герцога Бирона. А у российского двора на этот престол были совершенно иные виды.

Императрица известила меклебургского герцога грамотой об аресте Фаллари. Однако Карл Леопольд решил отмежеваться от неудачливого посланника и даже просил императрицу, чтобы Фаллари был «предан по делам его наказанию».

Так француз оказался в русской тюрьме, а затем был сослан в Сибирь. Его история и породила слухи о якобы надетой на него железной маске.

Анна Леопольдовна.При правительнице Анне Коллегию иностранных дел возглавлял Алексей Михайлович Черкасский.

Знавшие Алексея Михайловича современники отмечали, что он был «человек молчаливый, тихий, коего разум никогда в великих чинах не блистал, повсюду являл осторожность». Черкасский выказал себя настолько честным и неподкупным, а главное стойким защитником интересов России, что эти достоинства признавали в нём и политические противники.

Елизавета Петровна.С приходом к власти императрицы Елизаветы Петровны Алексей Михайлович Черкасский был отстранён от должности.

Коллегию иностранных дел возглавил государственный деятель, дипломат, граф Алексей Петрович Бестужев-Рюмин. Он был и канцлером Российской империи до 1758 года. Затем место занял Михаил Илларионович Воронцов.