Николай Мальцев - Зарубки памяти на скрижалях истории. Алгоритмы и ребусы русофобии Запада

Уехала она счастливой и окрыленной. По-моему, мама радовалась моим успехам больше, чем я сам. Так оно и было на самом деле и не только в тот раз, но и в течение всей своей жизни, до самой смерти. Когда же со мною случилось несчастье, о котором я расскажу чуть позже, то опять мама была огорчена, расстроена и убита горем в тысячу раз больше меня. Таково свойство истинной материнской любви. До детей же часто эта правда о материнской любви доходит поздно, когда мать уже умерла и ничего исправить невозможно. Лишь остается просить у неё посмертного прощения за все свои сыновние обиды и огорчения. Вспоминая то далекое лето 1960 года, я действительно могу отметить, что в новой обстановке я не только не потерялся, а приобрел всеобщий авторитет и уважение и чувствовал себя абсолютно комфортно и уютно, как «рыба в воде».

Так получилось, что не я искал дружбы с новыми городскими сверстниками-студентами, а сами они оказывали мне всяческое уважение. Автоматически, без каких-либо усилий с моей стороны, я сам собой стал одним из лидеров в своей группе первого курса химиков-технологов по взрывчатым веществам. Отмечу одно существенное для молодых лет обстоятельство. В своей деревенской школе и даже среди своих деревенских друзей и сверстников, бросивших школу, я не удосужился получить никакой уличной клички, что для нашей деревни было большой редкостью. Были, например, в моих друзьях Иван-«Гнездо», Коля-Никула, Леша-«Десячок», Толик-«Дудок» и так далее. Ни я, ни Иван Лучкин таких кличек не имели, мы оставались под своими именами. А вот в техникуме не то при поступлении, не то чуть позже мне присвоили весьма почетную кличку «Никсон».

Кличка дана в честь Ричарда Никсона, который в 1960 году был вице-президентом США, но имел огромный политический авторитет, так что в последующем, с 1969 по 1974 год, стал 37-м президентом США. Все мы знаем, что клички случайными не бывают. Они учитывают не только внешнее сходство, но и часто носят сакральный смысл подсознательного уровня. После зачисления на первый курс нам, иногородним студентам, предложили освободить общежитие и снять жилье в частном секторе. Общежитие техникума имело мало мест. Во время вступительных экзаменов, когда студенты разъезжались на каникулы, его использовали для абитуриентов, а во время учебного процесса в нем жили лишь иногородние студенты выпускного курса, да и то не все, а только самые лучшие и самые нуждающиеся. Я даже не полностью уверен, что такое общежитие было в реальности. Вполне возможно, что это плод моей фантазии.

Предполагаю, что и никакого стационарного студенческого общежития при техникуме не было вовсе, а просто на период вступительных экзаменов расставляли койки и тумбочки в некоторых лекционных аудиториях и организовывали временное общежитие для иногородних.

Когда же набор студентов заканчивался, то всем иногородним приходилось снимать жилье у жителей города Котовска. По крайней мере, абсолютно всем моим иногородним сокурсникам, независимо от результатов вступительных экзаменов, после зачисления в студенты первого курса предложили освободить помещение техникума и подыскать себе жилье у местных жителей. Земляк по школе Володя Кириллов был так впечатлен моим авторитетом, что тут же предложил мне не искать жилье в городе, а поселиться с ним уже в обжитой им комнате частного дома. Он уже поговорил с хозяином и хозяйкой дома. Они не возражали.

Частный сектор располагался на отшибе от городских кварталов, внутри массива из соснового леса. Идти от этого жилья до техникума можно было только пешком. Дорога занимала не менее получаса времени. Но пожилая хозяйка соглашалась за 10 рублей в месяц не только предоставлять жилье, но и кормить после возвращения с занятий горячим обедом. В городе жилье было дороже, да и горячий обед имел немаловажное значение. Я посетил с Володей его тихий «уголок», познакомился с хозяйкой и хозяином. Во время беседы возникла обоюдная симпатия, и я поселился вместе с Володей в небольшой отдельной комнате, где имелись два стула и были поставлены две кровати, а между ними располагался широкий стол, за которым можно было, как за школьной партой, и мне, и Володе одновременно готовить самостоятельные занятия. С первого же курса мы изучали основы высшей математики и капитально изучали химические науки. У нас было три или четыре отдельных предмета по химии. Мы изучали общую химию, а отдельно органическую, неорганическую и, кажется, коллоидную химию.