Владимир Дацышен - Изучение истории Китая в Российской империи. Монография

Таким образом, к середине XVIII в. в Российской империи не только сложились предпосылки к становлению научного китаеведения, но и сформировалась Академия наук, способная принять первых подготовленных в Пекине русских китаеведов, организовать их для развития российской синологии, в том числе и для научного изучения истории Китая.

В первой половине XVIII в., через сто лет после установления прямых связей между русским и китайским государствами, оформилось постоянное российское представительство в Пекине – Российская духовная миссия. Именно Пекинская миссия стала первым и на долгое время главным российским институтом, выполняющим задачи как подготовки русских китаеведов, так и изучения собственно Китая.

Первая Российская духовная миссия, снаряженная по приказу русского царя Тобольским митрополитом Иоанном (Максимовичем) 96, прибыла в Пекин в конце 1715 г. вместе с возвращавшимся из России китайским «посольством Тулишэня». Возглавил миссию воспитанник Киевской духовной академии архимандрит Илларион (Лежайский) 97, в ее состав вошли священник, диакон и восемь причетников (младших церковнослужителей). Посланник Папы Римского в Китае писал, что в Пекин прибыли из России настоятель монастыря и 12 священников 98.

Для того чтобы Пекинская миссия стала центром научного китаеведения, понадобился продолжительный переходный период. И вопрос был не только в том, что для подготовки первых специалистов требовалось время, но русские власти поначалу не ставили собственно научных задач, царской власти были нужны «попы не как ученые, а как разумные и покладные…» 99. Известный синолог и дипломат И. Я. Коростовец писал позднее: «О деятельности этой первой миссии сохранилось мало сведений. Состав ее скоро расстроился вследствие смерти начальника…» 100. Первая Духовная миссия в Пекине не оставила документальных свидетельств, указывающих какую-либо работу, связанную с изучением китайской истории.

Вопрос об отправке новой Духовной миссии в Пекин решался очень сложно, в течение многолетних переговоров с китайским правительством. В это же время на первый план вышел вопрос об отправке в Китай учеников для изучения языков и культуры соседей. 30 декабря 1726 г. состоялся именной указ Екатерины I, повелевавший после окончания русско-китайских переговоров отправить новую миссию в Пекин во главе с воспитанником Славяно-латинской академии в Москве архимандритом Антонием (Платковским). В указе предписывалось взять в Пекин учеников, которых глава Миссии обучал в школе при Вознесенском монастыре в Иркутске монгольскому языку.

Многолетние переговоры между Российской и Цинской империями благополучно завершились в 1727 г. подписанием Кяхтинского договора. Уже в августе 1727 г. работавший в Китае российский дипломат С. Л. Владиславич-Рагузинский 101написал епископу Иннокентию (Кульчицкому): «А понеже Двор Пекинский духовную особу в характере епископа принять не похотел, а более трех священников о прислании в договоре не положено, при которых шесть человек, а именно четырех учеников русского языка, да два латинского языка, которые могли в школе в Пекинской Коллегии обучаться китайскому и маньчжурскому языкам, а взаемно ханских подданных учили русскому и латинскому языкам» 102. Официальный статус Российской духовной миссии в Пекине был закреплен пятой статьей Кяхтинского договора. Миссия получала права китайского государственного учреждения. В этом же документе говорилось, что при Миссии будут находиться «четыре мальчика учеников и два побольшего возраста, которые по Русски и по Латине знают» 103.

В сентябре 1727 г. с первым попутным караваном в Пекин было отправлено три ученика, назначенные в Духовную миссию еще в 1725 г. из состава Московской Славяно-греко-латинской академии. Правда, уже в 1732 г. два ученика вернулись на родину, и лишь один Лука Воейков остался познавать «китайскую грамоту». Но уже в числе прибывших в Пекин в 1729 г. вместе с архимандритом Антонием (Платковским) учеников был Илларион (Ларион) Калинович Россохин (Рассохин) – будущий первый русский ученый-китаевед. В одном из студенческих исследований Духовной академии говорилось: «Mожно указать трех школьников, которых в 1727 г. взял собой в Пекин архимандрит, которые, как то видно из списка их, представленного Платковским Св. Иннокентию, “по свидетельству мунгальских учителей учатся лучше всех учеников”. Это были: 1) Илларион Рассохин, сын священника Калинника Иванова; 2) Герасим Шульгин – сирота, взят архиепископом из Новодевичья монастыря (Знаменского – в Иркутске) у его матери – вдовы; 3) Михаил Пономарев, сын священника Афанасия Пономарева» 104. Именно эти три ученика были указаны в «Паспорте, выданном в Иркутске из Походной посольской канцелярии архимандриту Антонию (Платковскому) для проезда в Пекин» от 14 июля 1728 г. Как говорилось в документе, отправлены были в Пекин «священники для отправления службы божией, а школьники для науки китайского и манзюрского языков» 105.