А. Давыдов - Анархизм - история и ментальность русского бунта

Кропоткин постоянно писал о значении разнообразия способностей и занятий, но не замечал, что развитие этого разнообразия основывается на усилении специализации, которая является оборотной стороной разнообразия. Только разнообразие развивается не в рамках отдельной личности, а в рамках всё больших и больших человеческих общностей и эти общности становятся как бы целостной личностью, позволяющей человечеству продвигаться с всё большей скоростью по пути развития способностей, роста производства и потребностей.

Кропоткину также присуще выдёргивание и абсолютизация отдельных сторон экономической и социальной жизни. Конечно же, мелкие предприятия по мере концентрации промышленности и роста числа крупных и сверхкрупных предприятий не исчезают, а только меняются – осваивают новые виды продукции, новые технологии. Но при этом мелкие предприятия кооперируются с крупными, дополняют их. Поэтому в принципе нельзя ставить вопрос: или – или, т.е. или крупные, или мелкие предприятия, те и другие необходимы, каждое имеет свою нишу в общественном производстве.

Прогресс в транспорте и средствах связи опроверг представления Кропоткина о необходимости строительства фабрик и заводов рядом с полями. В этом нет необходимости и нужные для сельского хозяйства машины по вполне приемлемой цене можно привезти в любую точку мира хоть с другого края света.

Но принцип децентрализации Кропоткина, других анархических и коммунистических теоретиков, привёл к концепции автаркии, замкнутости стран, пытавшихся строить коммунизм и, естественно, к замедлению их технологического прогресса.

Кропоткин был уверен в ложности положения политической экономии о том, что «единственным двигателем, заставляющим человека увеличивать свою производительную силу, является узко понятая личная выгода». Для него не было сомнений в том, что эпохи самых великих промышленных открытий и настоящих успехов промышленности всегда были «эпохами, когда люди мечтали о всеобщем счастье и всего менее заботились о личном обогащении», что великие исследователи и изобретатели думали главным образом об освобождении человечества, и если бы Уатт, Стефенсон или Жаккар (изобретатели паровой машины, паровоза и ткацкого станка) могли предвидеть, до какой нужды доведут рабочего результаты их бессонных ночей, они, вероятно, сожгли все свои планы и изломали бы свои модели». 124 124 Там же. С. 210.

Т.е. те капиталисты, которые давали деньги тому же Уатту на оплату патента на изобретение, строили завод для производства паровых машин, заботились «главным образом об освобождении человечества», а не о личной выгоде. Но тот же Уатт, продавший своё изобретение капиталистам, а не отдавший рабочим, всему человечеству ради его освобождения, и ставший благодаря этому состоятельным человеком, конечно же, думал о личной выгоде.

И пусть бы рабочие по-прежнему использовали преимущественно мускульную силу человека в примитивном ремесленном производстве, вручную ткали ткань, использовали бы только достаточно простые водяные и ветровые двигатели, возили грузы на гужевом и водном транспорте, лишь бы капиталисты не получили своих барышей. Пусть бы остановился весь прогресс, никогда бы не был бы механизирован и автоматизирован труд тех же ткачей и кардинальным образом не облегчился бы их труд, как и труд рабочих тысяч и тысяч профессий, лишь бы не получили личной выгоды капиталисты.

Кропоткин пытался доказать полную возможность удовлетворения потребностей людей уже имеющимися средствами производства в промышленности и в сельском хозяйстве. Единственной причиной того, что продовольствия уже не производится вдоволь для всех и труд земледельца не стал настолько производителен, что, работая по пять часов в день, он мог бы накормить всех – это грабёж со стороны землевладельца (арендная плата), государства (налоги) и банкира (проценты по кредитам).

Теоретик анархизма посвятил десятки страниц текста описанию успехов в сельском хозяйстве: в огородничестве (тепличное производство), земледелии (машины, особенно трактора, паровые молотилки и пр.), повышение плодородия почвы и т.д., на основе которых делал вывод, что человечество уже способно производить достаточно для собственного прокормления. Необходима только социальная революция.

К успехам научным, агротехнологическим и техническим в земледелии и скотоводстве, по мнению Кропоткина, оставалось добавить только ликвидацию разделения труда, особенно на труд промышленный и труд сельский, и город бы дал достаточное количество рабочих рук для улучшения пашни, для ухода за скотом и прочих видов работ. Машины и совместный труд сделали бы великое дело, та работа, которую крестьяне выполняют, трудясь от зари до зари из последних сил, стала бы лёгкой и приятной.