Ирина Поздеева - Человек. Книга. История. Московская печать XVII века

В данном контексте не ставится вопрос об анализе реального выхода остальных изданий, указанных в списке А. А. Гусевой, хотя многие из них, скорее всего, никогда не существовали. Поэтому примем как достаточно обоснованную гипотезу, что из оставшихся 60 изданий, выход которых указан в библиографии, действительно была издана половина. (Убедительной эту гипотезу делает количество найденных в последние десятилетия или установленных по материалам архива не известных А. С. Зерновой изданий.) В этом случае доказательное количество изданий Московского печатного двора с 1615 по 1652 г. в данный момент можно определить как 253 издания; гипотетической, но достаточно близкой к действительности может быть принята цифра 283 издания: 253 – ныне известных и 30 (1/2 указанных в библиографии). В этом случае в первой половине XVII в. на Московском печатном дворе за два года печаталось в среднем 15 изданий.

Поскольку наша задача – проанализировать реальное функционирование московских печатных изданий и их место в русской действительности первой половины XVII в., то и классификация по определенным типам должна быть сделана в зависимости от их общественной функции (что является также принципом выделения различных типов исторических источников). С этой точки зрения, несомненно, первое место среди изданий Печатного двора интересующего нас времени принадлежит книгам, необходимым для осуществления общественного и частного богослужения, т. е. книгам литургическим. Может показаться, что таким образом повторяется основной тезис концепции Н.П. Киселева. Однако это совершенно не соответствует действительности [19] Поздеева И. В. Русские литургические тексты как источник изучения русской государственной идеологии XVII в. // Исследования по истории общественного сознания эпохи феодализма в России. Новосибирск, 1984. С. 24–37. .

Прежде всего, принципиально различна оценка литургических памятников и их места в русской культуре позднего Средневековья. Любое христианское учение считает молитвенное общение с Господом величайшим долгом и величайшей радостью, сущностью христианской жизни. Это не только долг и смысл жизни каждого верующего, но и первостепенная обязанность Церкви как Дома Божьего на земле, призванной обеспечивать возможность литургического служения; долг и обязанность христианского православного государства. Литургическое служение сопровождало любого верующего, любого члена Русской православной церкви и русского государства в течение всей его жизни, от рождения до смерти. Специальные и обязательные чины освящали и определяли истинность всех основных этапов человеческой жизни.

Точно так же создание и функционирование любого коллективного субъекта, поддерживаемого и признаваемого государством, освящалось общественным богослужением. Это положение одинаково справедливо, идет ли речь о русской армии, деятельности приказов, государственной администрации на любом ее уровне – от местной до центральной, о жизни крестьянской, дворянской или царской семьи. Закладка простого жилого дома или закладка нового города, начало работы над любым новым изданием на Печатном дворе или начало сельскохозяйственных работ в деревне – все существенные моменты жизнедеятельности общества сопровождались обязательной молитвой. Без нее ни одно общественное или политическое событие не могло быть признано действительным и действенным.

Поэтому совершенно очевидно, что литургические тексты создавались и оберегались всем авторитетом Церкви и государства как важнейшие политические, юридические или дипломатические тексты. И именно как таковые и использовались.

Важнейший тезис христианского социального учения: «Нет власти не от Бога», – определял развитую и постоянную молитву за властей предержащих. Достаточно напомнить, что ежедневные неизменяемые богослужения включали многократные «просительные» молитвы, так называемые ектении, во время которых все присутствующие в храме молились за царя, членов его семьи, русское воинство и за все остальные духовные и светские власти, и молились не внутри себя, а открыто и активно, повторяя вслух «всем миром» слова молитвенного прошения. Ектении многократно повторялись в службах каждых суток независимо от церковного календаря и других изменяемых молитвословий. Светская власть строго следила за правильным «возношением царского имени», т. е. за точной формулой именования верховного правителя, которая менялась в зависимости от укрепления русского самодержавия: князь, великий князь, царь, император. Нарушение формулы во время богослужения приводило, как правило, к самым тяжелым последствиям – не только к снятию церковного сана, но и к осуждению в каторжные работы: достаточно вспомнить многочисленные судебные процессы над староверами, не желавшими произносить эти тексты по новой формуле.