Андрей Бескурников - Удар и защита

Покончив с дозаправкой масла и топлива, открываю крышу силового отделения. Внимательно осматриваю дюритовые соединения, хомуты — нет ли где подтекания топлива, масла?

Подбегает Миша Пророк — мой товарищ по учебному подразделению.

— Саша, — говорит, — только что замерял уровень охлаждающей жидкости, ее оказалось на восемь литров меньше нормы. Испариться столько не могло. Пускай один, два литра, а то ведь целых восемь. В чем дело?

Бежим к его машине. Тщательно обследуем дюриты, соединения, каждый уголок. Знаю, что основных причин нехватки охлаждающей жидкости может быть, как правило, две. Утечка может происходить из-за неплотности дюритовых соединений или разрегулирован паровоздушный клапан.

Осмотрев соединения, замечаю на одном из них потемнение. Оказалось, на этом месте и происходит утечка.

Неисправность сразу же устраняем. Это хорошо, что она сразу была обнаружена, а то могла бы случиться беда. Этот случай еще раз подтвердил нам ту истину, что нужно как можно чаще на всех, даже кратковременных, привалах проверять уровень топлива, масла, охлаждающей жидкости. Лучше еще один лишний раз открыть крышку силового отделения, внимательно обследовать и устранить обнаруженную течь.

Бдительность здесь не может быть чрезмерной, невнимательность же может привести к беде — машина выйдет из строя.

— Заканчивать работы! Строиться! — звучит голос командира роты. Через минуту все стоим в строю на своих местах.

— Итак, прошла ночь учений, — говорит офицер. — Мы с вами не совершаем подвига, не делаем какого-то большого дела. У нас скромная и простая, но вместе с тем ответственная и нелегкая работа. Вы ее выполняете успешно. Спасибо за службу, товарищи!

— Служим Советскому Союзу! — громко ответили воины.

— А сейчас, — продолжал командир, — наша задача заключается в том, чтобы в самый краткий срок замаскировать и подготовить материальную часть к предстоящему бою. В атаку будем выдвигаться ночью, придется много маневрировать на больших скоростях. Огонь будем вести с ходу. Это требует безотказной работы боевых машин. А сейчас механикам-водителям отдыхать, остальным за работу.

Произошло это во время предыдущего полевого выхода, когда танкисты отрабатывали тактико-строевые приемы. Места на полигоне знакомые, не раз проводили здесь занятия. Командир роты капитан Владимир Деревянкин подал команду, и колонна танков начала развертывание. Все шло нормально. И вдруг левофланговый танк с номером 324 на башне, от которого ротный был метрах в 40–50, исчез. Исчез, словно его никогда и не было.

Капитан, похолодев от неожиданности, запросил по радио:

— Сержант Дружинин! Сержант Дружинин! Вы слышите меня?

Ответа не было.

Потом все бросились к тому месту, где в последний раз находился танк. Никаких признаков. Оставался след, будто обрезанный огромным ножом, да молодая березка, росшая рядом, не просто качалась, а как-то вздрагивала. И еще небольшой квадрат, метр на метр, булькающей болотной жижи. Вот и все. Подбежавший майор Андреев велел опустить туда шест. Шест с трудом погружался в трясину. Когда он скрылся весь, кто-то крикнул:

— До дна не достает!

Кто-то принес свинченную с одного из танков антенну. Ушла вся в глубину. Тогда скрепили две антенны. Квадрат за квадратом прощупывали землю. Наконец характерный металлический звук. Танк! Вытащили антенны, смерили глубину. Почти семь метров…

Первым нырнул в воронку старшина сверхсрочной службы Владимир Борисенко. Метр за метром опускался он в липкую болотную жижу. Но добраться до танка ему не удалось. Вслед за ним тот же путь проделал сержант Владимир Базылев. Его подняли наверх без сознания.

А тем временем все танкисты лихорадочно расчищали площадку: вырубали вокруг кустарник, выкорчевывали корни, выбрасывали илистый грунт. Углубились почти на метр, и тогда показалась вода. Видимо, когда-то на этом месте было озерко. Потом берега засасывало илом, сверху вырастала трава, появился кустарник, его корни сплелись в тугой узел. Внешне этот кусочек местности ничем не отличался от окружающей. Луг и кустарник. Но внизу — вода…

Радист командирской машины по приказу майора Андреева непрестанно повторял в микрофон:

— Сержант Дружинин! Сержант Дружинин! Вы меня слышите? Слышите меня? — Но ответа не было.

— Разрешите мне опуститься? — спросил у командира батальона младший лейтенант Михаил Синенко.