В. Болоцких - Мораль и личность российских революционеров. Издание 2-е, доработанное

О значении заграничных походов как времени, когда декабристы имели возможность близко познакомиться с реальной политической жизнью: борьбой политических партий, работой представительных учреждений, с журнальной и газетной полемикой, писал Н. М. Дружинин на примере Никиты Муравьёва: «Но для того, чтобы выработать определенные и конкретные взгляды, необходимо было непосредственное воздействие российской действительности. Только возвратившись на родину и познакомившись с ее общественной жизнью, Н. Муравьев получил реальную точку опоры, на которой утвердилось его самостоятельное общественное мышление» 41 41 Дружинин Н. М. Декабрист Никита Муравьев. С. 60. .

Крайне важно подчеркнуть психологическую сторону проблемы становления личности первых русских революционеров. Воспитанные на примерах римской гражданской доблести, выросшие в атмосфере патриотизма и любви к отечеству, культивировавшихся их родителями, проведшие несколько лет в военных походах, чувствовавшие себя участниками великих событий, спасителями родины, молодые офицеры тяжело переносили возвращение к обычной гарнизонной жизни. В показаниях многих декабристов нередко встречаются такие признания: «После событий 1812, 1813 и 1814 года, когда мы возвратились в Петербург, гарнизонная жизнь не могла удовлетворить нашим желаниям и заменить прежним ощущениям. Ето самое заставило иных вдатся мистическим идеям а других Политическим наукам» (М. Муравьёв-Апостол) 42 42 Восстание декабристов. Материалы. Т. IX. С. 224. .

Эти впечатления были столь сильны, что оставили отпечаток в душах декабристов на всю жизнь. М. Муравьёв-Апостол уже в 1867 г. писал своему племяннику М. Бибикову: «Когда мы возвратились в 1814 г. после занятия Парижа нашими войсками, ты не можешь себе представить, как мы были горестно поражены крепостным бытом и всеми нашими тогдашними неурядицами…» 43 43 ГАРФ. ф. 1153, оп. 1, д. 282, л. 9. . Якушкин в «Записках» вторит своему другу: «В 14-м году существование молодежи в Петербурге было томительно. В продолжение двух лет мы имели перед глазами великие события, решившие судьбу народов, и некоторым образом участвовали в них; теперь было невыносимо смотреть на пустую петербургскую жизнь и слушать болтовню стариков, выхваляющих все старое и порицающих всякое движение вперед. Мы ушли от них на 100 лет вперед» 44 44 Якушкин И. Д. Записки, статьи, письма. С. 9. .

Многие ситуации, события, иногда вроде бы незначительные, рассматриваются теперь под определённым углом зрения – несоответствия заслуг народа перед страной и его рабского положения, признания за всеми людьми, в том числе солдатами и крестьянами, права на личное достоинство. Поэтому молодыми офицерами замечается и надолго запоминается дикая выходка Александра I, о которой рассказывает Якушкин (при входе гвардии в Петербург в 1814 г., на глазах огромной толпы, император гонялся на коне со шпагой в руке за мужиком, перебежавшим перед ним дорогу). Это вызвало первое разочарование в императоре у будущего декабриста 45 45 Там же. С. 8—9. .

Привыкшие переносить тяготы и невзгоды походной жизни молодые офицеры и после войны довольно просто устраивают свой быт. В послевоенное время среди офицерской молодёжи заметно стремление к созданию артелей, кружков, что служит проявлением тяги к общению. Складываются группы людей, близких по жизненному пути, по взглядам, ищущих своё место в жизни, думающих о судьбах России и народа, единых в неприятии крепостного права. В этих кружках создаётся особый психологический климат. Одной из самых известных офицерских артелей этого времени была артель в Семёновском полку 46 46 См.: Нечкина М. В. Движение декабристов. Т.1. М., 1955. Гл. III. .

О значительных переменах в жизни гвардейских офицеров писал Лорер, которого эти перемены поразили при возвращении в Московский полк в 1821 г., после 6 лет службы в Варшаве. Он увидел новое поколение молодых офицеров, которые стали задумываться о своём назначении, которых не удовлетворяла обычная служба с муштровкой солдат, они стали много читать (сочинения Франклина, политическую экономию Сея и другие книги), заводить библиотеки, посещать публичные курсы 47 47 Лорер Н. И. Записки декабриста. С. 49. . Розен замечает, что в его Финляндском полку образованных офицеров было меньше, чем в названных Лорером, но и в нём происходили приметные перемены в поведении и быту офицеров. Появились такие, кто больше читал, обсуждал проблемы истории, народного образования и политической экономии Сея 48 48 Розен А. Е. Записки декабриста. Иркутск, 1984. С. 115—117. .