Дмитрий Колупаев - Очерки социально-политической истории России IX-XX вв. Часть 1

Большую роль в этом своеобразном этническом симбиозе (термин Л.Н. Гумилева) сыграли брачно-семейные отношения. Семья, как известно, ячейка общества, его первый социальный организм. Многие варяги оставались навсегда на просторах будущей Киевской Руси, связав свой личный интерес с интересом местного населения. Именно браки со славянками стали главным элементом интеграции викингов-варягов в славянскую жизнь. Нехватка женского населения в Скандинавии (из-за скудости почв, при неурожаях девочек до трех лет относили в лес, на съедение волкам, поскольку мальчик-воин в будущем может принести добычу) вынуждала многих варяжских воинов жениться на славянских женщинах. Участие в постоянных походах, прерываемых только зимой, долго сохранявшийся религиозный приоритет скандинавского воина – смерть в бою с мечом, иначе не попадёшь в скандинавский рай – Валгаллу, все это ограничивало роль отцовского элемента в комплексном семейном воспитании. Варяжские отцы передали своим потомкам только социально-психологическую жизненную установку – они будущие воины. Язык у потомков варягов, особенно в третьем поколении был языком мам и бабушек. Аналогичная ситуация с норманнами сложилась на севере Франции, где им, после долгих войн, была предоставлена территория для поселения, впоследствии названная в их же честь Нормандией. Уже в третьем поколении герцог Нормандский искал для своего внука учителя древнескандинавского языка. В историческом развитии Франции жители Нормандии стали одними из лучших воинов в крестовых походах, завоевателями Англии в 1066 году, а впоследствии лучшими французскими моряками и пиратами, первооткрывателями Канады. Так что кровь предков сказалась у многих потомков норманнов в Европе.

Последнее, о чём хотелось бы упомянуть, это самоназвание Русь. Ломоносов в качестве аргумента своей точки зрения приводит название речки Рось под Киевом. Его оппоненты приводят следующие аргументы: викинги себя называли Русью, именуя русами и группу гребцов на своих ладьях-дракарах. Финны называют шведов – «Руотси». Священная гора воинов в Норвегии называлась «Русенборг». В X веке жители поволжских городов, отправляясь в Новгород или Киев говорили – «Еду на Русь», подразумевая живших там варягов. По мнению автора данных строк, подходит больше «норманнский» вариант слова «Русь». Но он никак не связан с процессом завоевания. Да варяги были лучшими воинами, лучше вооруженными и организованными. Но сами государственные объединения в скандинавских странах возникли лишь в X–XI вв. в Дании и Норвегии, а в Швеции процесс создания государства завершился лишь в XVI веке. Достаточно быстрое смешение славянского и скандинавского этнического элемента в новый этнос – Русь доказывает их одинаковый социальный уровень по отношению друг другу. Славяне не очень любят воевать. Все враги славян, а затем и русских отличают у своих противников какую-то злую храбрость в бою. Славянин не хочет воевать, это не его прямое дело, поэтому военные задачи были славянами предоставлены новым «зятьям». С чем последние и их общие со славянами потомки неплохо справились. Социальная же роль варягов состояла в том, что они явились своего рода центром, военной матрицей будущего древнерусского государства, скрепляя своей военной силой центробежные традиции отдельных славянских племён, не давая им закрепится в своём локальном обществе. Как считают современные исследователи «…Сила варяжских дружин позволяла князьям противостоять силам локализма». [6] Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта (социокультурная динамика России). Т.1 – Новосибирск, 1997. – С. 105.

Структура формирования управления государством и последующее за ней социальная дифференциация населения в древнерусском государстве имеет особый ход развития. Здесь сказалось географическое удаление Киевской Руси от Западной и Южной Европы, практически полное отсутствие римской правовой традиции при формировании прав собственности и системы наследия. Пришедшая в X веке византийская система социальной градации в виде кодекса Юстиниана не получила на Руси широкого развития, хотя и оказала определенное влияние. В основе же социальной структуры Киевской Руси легло смешение социальных традиций славянского населения и варяжских боевых дружин. С XI века в социальной системе Древнерусского государства начинает сказываться византийская традиция, а с начала XIII века в Новгороде и в Галицко-Волынском княжестве прослеживается культурная традиция средневекового европейского социума.