Сергей Михеенков - Жуков. Маршал на белом коне

С целью недопущения проникновения в Венгрию вражеской агентуры и бегства главарей мятежников из Венгрии нашими войсками заняты венгерские аэродромы и прочно перекрыты все дороги на австро-венгерской границе.

Войска, продолжая выполнять поставленные задачи, очищают от мятежников территорию Венгрии».

По поводу венгерского восстания существуют две диаметрально противоположные версии: одна — что войска маршала Конева задушили свободу и демократию венгерского народа; другая — танки и десантные части маршала Конева предотвратили в Венгрии гражданскую войну и остановили начавшуюся резню «врагов демократии».

Коневу понадобились одна неделя и 200 тысяч войск, чтобы силой прекратить беспорядки.

Первого декабря 1956 года Жуков отметил своё шестидесятилетие. Указом Президиума Верховного Совета маршал в четвёртый раз был удостоен звания Героя Советского Союза. Такого количества золотых звёзд в то время в стране не имел никто. Только он.

Через две с половиной недели Жуков подал в Президиум ЦК служебную записку с требованием освободить от занимаемых должностей председателя Военной коллегии Верховного суда СССР генерал-лейтенанта юстиции А. А. Чепцова и главного военного прокурора и заместителя генпрокурора СССР генерал-майора юстиции Е. И. Барского — «за фальсификацию дел и приговоров в 1946–1951 годах, в том числе авиационного дела на Главного маршала авиации А. А. Новикова, наркома авиационной промышленности А. Н. Шахурина и других, а также за фальсификацию дел на генералов В. Г. Терентьева, И. С. Варенникова, Л. Ф. Минюка, В. В. Крюкова, А. А. Филатова».

Записке был дан ход. Генералов от должностей освободили.

Весной 1957 года Жуков подготовил в ЦК предложения о создании комиссии по пересмотру дел «контрреволюционеров» из числа военных, отбывших сроки в лагерях, расстрелянных по приговору суда и умерших в местах лишения свободы. Но новые инициативы министра обороны поддержки в Президиуме ЦК не получили. Это был своего рода щелчок по носу. Мол, хватит, партия знает, что делать и когда, — всяк сверчок знай свой шесток…

Девятнадцатого июня 1957 года в верхах разразился кризис. Президиум ЦК принял решение о смещении Хрущёва с поста первого секретаря. Однако Никита Сергеевич оказался крепким орешком, так что в итоге заговорщики сломали на нём зубы. Молотов, Каганович, Маленков, Ворошилов, Булганин, Первухин и ещё несколько высокопоставленных партийцев образовали своего рода ГКЧП. Вскоре их назвали «антипартийной группой», низвергли с высоких должностей и отправили кого на пенсию, кого на хозяйственную работу. Но в начале схватки судьба Хрущёва повисла на волоске.

В начале 1960-х годов Жуков продиктовал воспоминания, которые впоследствии были опубликованы. В «Воспоминания и размышления» вошла лишь малая толика этих страниц, да и то в значительно отредактированном виде.

«После расстрела Берия, — рассказывал маршал, — некоторое время Президиум ЦК работал дружно, а затем постепенно начались серьёзные размолвки, споры, доходившие до личных оскорблений. Особенно между Хрущёвым, Кагановичем и Молотовым. Надо сказать, что между Кагановичем и Хрущёвым шли старые счёты и давали себя знать старые неприязненные взаимоотношения, возникшие ещё по совместной работе в Московском Комитете партии и на Украине, где Каганович был партийным руководителем, а Хрущёв им руководимым. Каганович считал себя более грамотным марксистом-ленинцем, а Хрущёв не признавал за ним этого качества и считал Кагановича неисправимым догматистом-сталинцем.

Готовился ХХ-й съезд партии. Хрущёв поставил вопрос о необходимости выступить на съезде по вопросу о культе личности Сталина. Против постановки вопроса о культе личности Сталина выступили Молотов, Ворошилов, Каганович, Маленков. Остальные, и прежде всего молодые члены Президиума, поддержали Хрущёва.

Особенно ожесточённо спорили и были ярыми противниками постановки вопроса о культе Сталина — Молотов, Каганович, Ворошилов, те, кто вместе со Сталиным без разбора уничтожали партийных, советских, военных работников в мрачные 1937—38 годы.

Они были против потому, что боялись того, что вместе со Сталиным будут разоблачены и их имена и чего другого, съезд может потребовать привлечения их к суровой ответственности.

После ХХ-го съезда партии и освобождения Маленкова от должности Председателя Совета Министров взаимоотношения в Президиуме ещё больше обострились.