Андрей Ветер - Воспевающие битву. Скальпы, лошади, женщины

Это лишний раз доказывает зыбкость полученной информации, несмотря на то, что источниками являлись чистокровные Оглалы. Но не стоит заострять внимание на том или ином названии, так как все они имели свойство постоянно изменяться и, возможно, даже переходить от одного общества к другому при расколе племенной группы. Отсюда могло легко возникнуть несоответствие в наименованиях. Сегодня важно понимать не то, откуда проистекало то или иное название, а качество и суть воинского общества в целом: всякая такая организация представляла собой мужское братство, наделявшееся время от времени множеством полномочий. Воинские «клубы» всех равнинных племён были схожи между собой и нередко перенимали друг у друга обряды и геральдику, поэтому, говоря об обществе Лисиц племени Оглала, можно почти безошибочно переносить характеристики этой организации на Лисиц других племён верхнего Миссури. Это относится и к прочим воинским обществам.

Рассказывая о решительности Акичитов, Дениг приводит такой пример. Как-то раз (1836) лагерь Оглалов стоял подле форта Пьер, поджидая прибытия парохода с товарами из Сент-Луиса. Случилось так, что поблизости располагалось небольшое стойбище Санти, которые тоже относятся к Дакотам. Какой-то индеец Санти (Дениг не указывает его имя) выпил чрезмерно много хлебной водки и начал буянить. Прежде, чем его успели охладить, он выстрелил из ружья и ранил жену белого траппера. Она происходила из племени Змей, с которыми Дакоты постоянно воевали. В данном случае, разумеется, она вовсе не была врагом, но пьяный Санти решил совершить подвиг и выстрелил в женщину из враждебного племени, что считалось делом вполне нормальным, когда речь заходила о военном походе. Хорошо известно, что пьяные индейцы полностью теряют над собой контроль и ведут себя исключительно воинственно.

Итак, пьяный Санти застрелил жену белого траппера. Смотрителям-Оглалам было поручено схватить и выпороть буяна публично. Но виновный, будучи пьян и по этой причине буйно настроен, решил не сдаваться и оказал сопротивление. Оглалы не стали долго возиться с ним и убили его на месте. Всякий отпор Смотрителям расценивался как сопротивление воле всего племени.

Данный конкретный случай любопытен тем, что виновный принадлежал к Санти, а не к Оглалам. Тем не менее, с ним расправились Оглалы, и никто из Санти не помешал им. Это можно объяснить либо тем, что полиция Оглалов была выбрана всеми находившимися в окрестностях Дакотами, либо тем, что Оглалы были более многочисленны возле форта и позволяли себе диктовать условия.

Есть и ещё одна причина, которая обычно ускользает из поля зрения многих историков. Дело в том, что всякий командующий торговым фортом (эта должность вошла в историю американского Запада как «буржуа») назначал своих Смотрителей из числа индейцев. Так, например, в ежедневнике форта Кларк запись от 2 мая 1837 года гласит: «Я устроил угощение для солдат Ри. Мы долго и обстоятельно беседовали. Я назначил четырёх солдат для форта ». Обратите внимание на слова «я назначил». Он подчёркивает, что сам назначил Акичитов для форта, а не воспользовался услугами тех Смотрителей, которые были выбраны в племени. Таких упоминаний в дневнике Шардона достаточно много.

Дж. Хэмтрамк называл солдатами тех, кто назначался специально для того, чтобы «помогать проведению в жизнь приказов торгового агента ». Так что, возвращаясь к случаю с убийством индейца-Санти, можно предположить, что упомянутые Акичиты Оглалов были именно солдатами торгового поста, и вполне естественно, что они следили за безопасностью в окрестностях форта.

Смотрителям нередко приходилось заниматься и более мелкими проступками своих соплеменников. Вот лишь один из примеров повседневных забот Смотрителей племени Мандан, который приводит Шардон: «Несколько дней назад индейцы украли мышеловку (капкан на крыс). Я рассказал об этом солдатам в деревне . Они обыскали всю Большую Деревню, затем пошли в Малую Деревню, где в конце концов нашли мышеловку и вернули её мне». Трудно даже представить, с какой ответственностью подходили Акичиты к своим обязанностям. В данном случае они обследовали шаг за шагом две деревни, чтобы отыскать какую-то мышеловку! Разве это не трогательно? Дикари, буяны, сорвиголовы, бесстрашные бойцы – как ещё охарактеризовать их? – и собственноручно наказывают своих родственников за то, что те посмели украсть что-то у белого человека, к которому и сами-то Смотрители относятся без особой симпатии. Но закон есть закон, он на то и существует, чтобы его выполнять. И единственной гарантией его действенности были воинские общества.