Александр Егоров - Разгром Деникина 1919 г.

Все командиры частей рисовали приблизительно одну и ту же картину полного развала армий, и надежд на возрождение, на организацию серьезного сопротивления безудержному натиску красных командование белых питать не могло.

Тем не менее оно делало последние отчаянные попытки зацепиться за какой-либо рубеж и хоть немного оправиться от нанесенных ударов для продолжения борьбы.

Состояние белого тыла. В главе 8-й мы достаточно подробно осветили состояние тыла белых осенью 1919 г. Теперь, в декабре, развал достигал своего апогея, и у Деникина, как и у его «правительства», не было средств для борьбы со всеми «традициями беззакония», окончательно внедрившимися в жизнь белого тыла. Здесь мы встречаемся снова с одним из основных противоречий, обусловивших гибель деникинщины: деникинская армия могла бороться только при здоровом тыле, деникинский тыл мог быть здоровым только при побеждающей армии. Развал армии вызвал полнейшую катастрофу в состоянии тыла, а последнее окончательно уничтожало боевую мощь войск.

О состоянии тыла так пишет генерал Врангель:

«... В стране отсутствовал минимальный порядок. Слабая власть не умела заставить себе повиноваться. Подбор администрации на местах был совершенно не удовлетворителен. Произвол и злоупотребления чинов государственной стражи, многочисленных органов контрразведки и уголовно-розыскного дела стали обычным явлением. Сложный вопрос нарушенного смутой землепользования многочисленными, подчас противоречивыми приказами главнокомандующего не был хоть сколько-нибудь удовлетворительно разрешен. Изданными в июне правилами о сборе урожая трав правительством была обещана половина помещику, половина посевщику, из урожая хлебов 2/3, а корнеплодов 5/6 посевщику, а остальное помещику. Уже через два месяца этот расчет был изменен и помещичья доля понижена до 1/5 для хлебов и l/10 для корнеплодов. И тут в земельном вопросе, как и в других, не было ясного, реального и определенного плана правительства. Несмотря на то, что правительство обладало огромными не поддающимися учету естественными богатствами страны, курс денег беспрерывно падал, и ценность жизни быстро возрастала».

В этом кругу Деникин вместе с его «Особым совещанием» бессильно бился в полной растерянности, совершенно не зная, на какие слои общественности можно было опереться, «какая же политическая или общественная группа могла принять на свои плечи бремя власти» [200] [200] Деникин, т. V, стр. 278. .

Та полнейшая идейная неразбериха, которая слагалась в результате желания прикрыть монархические устремления руководящей группы и получила наименование «коалиции», - теперь должна была уступить место другому государственному образованию. Какому же?

С точки зрения Деникина, «коалиция» являлась выражением русского либерализма, а поскольку теперь создавалось грозное положение на фронте, то «либеральничать дальше было недопустимо». Впрочем, Деникин с полной откровенностью признается в своем неуменьи и растерянности в этот период. По поводу приведенных нами его слов он говорит, что это означало «невозможность опереться на либералов, нежелание передать власть всецело в руки правых, политический тупик и личную драму правителя» [201] [201] Там же. .

Последний все же считал, что найти какой-либо выход необходимо, и распустил Особое совещание, установив военную диктатуру.

Совершенно ясно, что декретировать военную диктатуру нельзя. Военный диктатор силен и представляет собой власть не программными декларациями, а мощью штыков в первую очередь, а их-то как раз у Деникина не было. Армия безнадежно отходила и, отходя, распылялась. И власть Деникина пала, как только окончательно определилась невозможность продолжения вооруженной борьбы.

Попытки белых оказать сопротивление. Красные считали главнейшей своей задачей за описываемый период такую организацию преследования, при которой отступавшие не смогли бы получить возможность зацепиться за какой-либо рубеж и остановиться. Белые стремились оторваться от непрерывно нападающего противника, найти подходящий для обороны рубеж, собрать ударную группу из сохранивших хотя бы остатки боеспособности войск и контрманевром вынудить красных к приостановке наступления.

В середине ноября белому командованию это представлялось еще возможным.

Внимание последнего естественно сосредоточилось на ударной группе красных - Конной армии Буденного, подкрепленной двумя стрелковыми дивизиями. Именно навстречу движению красной конницы предполагалось бросить свежие части. Командующий Кавказской армией генерал Врангель 1 ноября нового стиля телеграммой № 03533, посланной начальнику штаба главнокомандующего, предложил перебросить из состава Кавказской армии 3-6 конных дивизий на Курское направление.