Вильям Похлёбкин - Великий псевдоним

Ибо в 1929 г. была не только проведена коллективизация, но и разбита последняя оппозиция в партии – правая, бухаринская, а Троцкий был изгнан в этом году из СССР.

1937 г. Тут и объяснять много не нужно. И так ясно: 1937 = 1917+20 или 1912+25, т.е. по всем показателям победный и счастливый год лично для Сталина, как по линии развития государства, так и по линии утверждения его лидерства в партии. Вот почему он и решился именно в этом году пойти на физическое уничтожение своих политических противников.

1939 г. Это прежде всего личный для Сталина «большой год», год его 60-летия. И поэтому «триумфы» этого года в большей, чем ранее степени, несли на себе следы его личного влияния, его личных удачных, победных решений: достижение договора с Гитлером и приращение территории СССР за счет ряда районов вдоль западной границы СССР – от Карельского перешейка до Западной Украины и Белоруссии.

В 1939 же году внешнеполитические успехи СССР были также достигнуты благодаря личным переговорам Сталина с министрами иностранных дел стран Прибалтики, в результате которых, СССР получил наземные и военно-морские базы в Эстонии, Латвии, Литве. Это год успешной сталинской внешней политики, – хороший подарок самому себе к 60-летнему юбилею.

1942 г. Сталинградская битва – сочетание личного и государственного успеха. 1912 + 30 и 1917 + 25. Сталин специально тщательно и планомерно готовил эту победу в расчете на 1942 г.

1945 г. Тут уж и говорить нечего. Все и так ясно, как на ладони: Во-первых, двойной триумф, второе политическое совершенство, вторая жизнь для страны и народа, после кровопролитной, тяжелой войны. Ведь цифры – не врут: 1879 + 66 = 1945 и 1912 + 33 = 1945.

1949 г. 70-летие Сталина. Дата солидная, значимая, политически важная. Да и год – весьма политически важный. Во-первых, большой удар со стороны противника: создание НАТО, и во вторых ответ на него: создание Коминформа. Конечно, неадекватно: ответ на пушки словами но в идеологическом плане жесткий: Вы не сдержали Ваших нападок на СССР, на коммунизм, хотя мы и распустили Коминтерн. Что ж – мы его теперь возродим, но его органы будут в большей степени, чем прежде, направляться и контролироваться нами, из одного центра.

«Кто с мечом к нам пришел, от меча и погибнет». Но мы не дрогнем, и будем продолжать войну с империализмом: идеологическую, классовую, и, придет время, быть может и реальную.

1952 г. Год долгожданного XIX Съезда партии. Год первого подведения итогов послевоенного развития СССР. Год важный для партии и государства, но трудный для Сталина тем, что он обнаружил, как уходят его силы. Тем не менее год, рассчитанный заранее, как удобный и счастливый для проведения съезда: 1912 + 40 = 1952 и 1917 + 35 = 1952 г.

После окончания войны все ожидали, что осенью 1945 г. будет созван XIX съезд, ибо последний XVIII съезд – состоялся в 1939 г. Но в 1945 г. Сталин не предпринял никаких мер, чтобы съезд был созван, ибо год и без того был слишком насыщен событиями.

В 1947-1949 гг. новые международные осложнения и заботы, также не позволили провести съезд, хотя партия ждала его. В 1950 г. и 1951 г. несмотря на все попытки секретарей крупнейших крайкомов и обкомов страны добиться проведения съезда путем хотя бы постоянного осторожного зондажа позиции ЦК в этом вопросе, Сталин неизменно отвечал, что «еще не время». Теперь нам легко понять, почему он так говорил. У него был свой график и он точно знал, к какой дате приурочить созыв съезда. Но в партии, даже в ее верхушке, об этом не имели никакого представления. Видели только, что время идет, что проблемы требующие решения съезда – накапливаются, и что Сталин – стареет, и потому казалось совершенно непонятным – куда же еще откладывать созыв съезда – до каких же пор? И вдруг Сталин определил его созыв на 1952 г. Он то знал, почему. Другие даты просто не располагали, они могли оказаться «несчастливыми», а он опасался, что съезд тогда не удастся.

И хотя XIX съезд прошел мирно, торжественно, внешне сплоченно, и на нем была сделана попытка как бы обновить партию, создав огромный новый орган – Президиум ЦК, он на деле не решил той задачи, которую исторически должен был бы решить: передачу эстафеты новому поколению партийных руководителей, передачу великого ленинского наследства в новые руки для гарантированного продолжения ленинской политики. Открыто, так как этого требовали принципы большевизма, вопрос о наследии не был поднят на съезде. А созданные новые органы партийного руководства и призванные туда так называемые «новые люди» – были не лучшими, а чуть ли не худшими силами в партии. Достаточно сказать, что именно в 1952 г. в Президиум ЦК и в Центральный Комитет были избраны такие мелкие люди, как Брежнев, Подгорный, Шелест, Полянский, прежде не игравшие никакой роли ни в организационном и тактическом строительстве партии, ни тем более в укреплении ее идеологии. Известно, например, что Брежнев никаких книг, даже художественной литературы, никогда не читал, о чем вполне документально сообщает А.А.Громыко в своих мемуарах [31].