Антон Первушин - Космонавты Сталина. Межпланетный прорыв Советской Империи

Положа руку на сердце, скажите: разве не мечтаем мы сегодня о том же самом? Не мечтаем о великой России, которая сумеет вырваться вперед и уже одним этим станет привлекательной в глазах иных, больших и малых, народов? И можно ли не поддерживать людей, которые заявляют, что знают, как это сделать, даже если эти люди обманывают нас, добиваясь кресла в Госдуме и связанных с ним благ?

В пользу революционеров XIX века (если сравнивать их с нынешними политическими болтунами) говорит хотя бы тот факт, что они были готовы сложить головы в борьбе за утопию. И шли на плаху с гордостью, с чувством выполненного долга.

Ради чего они убивали и умирали? Вновь обратимся к книгам.

Вот «петрашевец» Толль в романе «Труд и капитал» (1869) описывает мечту о мире, в котором все социальные проблемы решены за счет того, что каждый человек с помощью простых в обслуживании машин производит необходимые ему продукты. В таком мире не станет ни капиталистов, ни пролетариев, наступит новый «золотой век.»

Вот этапный роман Чернышевского «Что делать?», написанный в тюрьме и ставший катехизисом революционеров. Это – роман воспитания, психологический и политический одновременно. Чернышевский рассказывал своим читателям об «освобождении» (семейном, профессиональном, чувственном) юной разночинки Веры Павловны Розальской, осуществляемом под руководством «новых людей», которые персонифицированы в образах двух молодых врачей – Лопухова и Кирсанова. Грядущая утопия таким образом проявляется в трех ипостасях: «новые люди», которые живут уже сейчас, кооперативная швейная мастерская Веры и, конечно же, видение светлого будущего в «Четвертом сне Веры Павловны.» В этом сне Веру увлекает за собой прекрасная незнакомка. Под ее руководством Вера посещает дворец будущего, построенный из стекла и алюминия. Там живут две тысячи человек. Подобно гигантской теплице, он возвышается среди полей. Распевая песни, жители утопии собирают урожай с помощью «умных машин.» Обед, обильный, изысканный и бесплатный, накрывается в просторной столовой. Развлечения обитателей дворца проходят под знаком разнообразия в удовольствиях: балы в одеждах афинян, концерты, театр, библиотеки, музеи, комнаты любви…

Эти картины завораживали, но поклонники идеи «русского прорыва» и прочие адепты скорейшего наступления Царствия Божия на земле прекрасно понимали: чтобы воздвигнуть новый мир, нужно взорвать старый. Какие, к дьяволу, космические корабли, когда нужно делать бомбы?!

По всей видимости, именно так размышлял народоволец Николай Иванович Кибальчич, которого называют создателем первого проекта летательного аппарата, способного достичь космических орбит.

Считается, что до Кибальчича авторы проектов реактивных летательных аппаратов как в России, так и в других странах предлагали использовать принцип реактивного движения лишь для осуществления перемещения аэростата или аэроплана в горизонтальном направлении. Подъемная же сила должна была создаваться либо за счет газа легче воздуха (аэростатический принцип), либо за счет обтекания крыльев потоком воздуха (аэродинамический принцип). Совершенно на ином принципе был основан летательный аппарат Кибальчича, для полета которого атмосфера не только не была необходима, но даже вредна, поскольку создавала дополнительное сопротивление. Однако проект этот так и не был реализован, потому что появился он в голове человека, смыслом жизни для которого стало не «пустое изобретательство», а практическая деятельность, направленная на свержение существующего государственного строя.

Николай Иванович Кибальчич родился в местечке Корон Кролевецкого уезда Черниговской губернии в 1853 году. Пользуясь привилегиями сына священника, он учился в Новгород-Северской духовной семинарии, но затем перешел в гимназию. Николай находился в том сословном положении, которое позволяло ему получить высшее образование, но обрекало на полуголодную жизнь. Он понимал это и все-таки поехал в Петербург.

19 сентября 1871 года Кибальчича зачислили на первый курс Института инженеров путей сообщения имени Александра I. В этом учебном заведении преподавали выдающиеся ученые. И само по себе оно выделялось среди других учебных заведений новаторством предмета изучения: ведь пути сообщения подразумевали не только железнодорожный транспорт, но и другие направления в сфере перемещения людей и грузов. Впрочем, железные дороги и паровозы в 70-е годы XIX века все еще представлялись чем-то необыкновенным, творением из будущего. В тот год, когда Кибальчич поступал в институт, на 180 студенческих мест претендовали 304 человека.