Илья Деревянко - Русская разведка и контрразведка в войне 1904—1905 гг.

В период Первой мировой войны при штабах Верховного командования, фронтов и армий формируются специальные контрразведывательные отделения, которые разворачивают активную деятельность по выявлению и уничтожению вражеской агентуры. Следует сказать, что в это время русская контрразведка добилась немалых успехов. Помимо разоблачения многих вражеских разведчиков, она постепенно выяснила личные составы разведывательных бюро Германии и Австро-Венгрии, имена их руководителей, адреса бюро и конспиративных квартир, местонахождение разведывательных школ и способы подготовки агентов, методы вербовки, фамилии многих агентов и т. д. Однако была и оборотная сторона медали. В это время Россию захлестнула волна шпиономании, жертвами которой становились подчас невинные люди. Одним из наиболее крупных дел, сфабрикованных контрразведкой, было обвинение военного министра В. А. Сухомлинова в шпионаже в пользу Германии. Нелепость предъявленных ему обвинений была настолько очевидна, что правительство не решилось казнить Сухомлинова, и, освобожденный Февральской революцией, он закончил свои дни в эмиграции.

1. Имеются в виду лица, завербованные летом 1903 г. военным агентом в Корее подполковником Л. Р. фон Раабеном. В начале 1903 г. он заменил на посту военного агента полковника И. И. Стрельбицкого, деятельностью которого были крайне недовольны в Главном штабе. Памятуя о печальной участи своего предшественника, Л. Р. фон Раабен попытался развить активную деятельность в области агентурной разведки. В июне 1903 г. он сообщал рапортом в Главный штаб: «В последнее время удалось организовать сбор сведений в Корее. Наняты переводчики и имеются сотрудники-европейцы из находящихся на корейской службе. Постоянные агенты из корейцев находятся по одному в Генсане, Фузане, Чинампо и два в И-чжю „...“ Сведения о корейских властях, японском гарнизоне, о деятельности японцев и прочее получаются также от дворцового адъютанта (вроде флигель-адъютанта), от начальника юнкерского училища (единственного сколько-нибудь образованного корейского генерала) и от начальника военной канцелярии императора Кореи» (ЦГВИА СССР. Ф. 400. Оп. 4. Д. 319. Л. 41).

2. Сражение под Тюренченом состоялось 18 апреля 1904 г. Это был первый бой на суше между Восточным отрядом русской Маньчжурской армии под командованием генерала М. П. Засулича и 1-й японской армией под командованием генерала Т. Куроки. Восточный отряд (19 тыс. чел., 62 орудия и 8 пулеметов), развернувшись на правом берегу реки Ялу южнее и севернее Тюренчена, перекрыл дорогу, ведущую из Кореи на Ляодунский полуостров и через Фынхуанчен в Маньчжурию. Общий резерв отряда (до 5,5 батальона и артиллерийская батарея) находился у деревни Тензы. Отряд имел задачу затруднить противнику форсирование Ялу и дальнейшее продвижение, а также выяснить силы, состав и намерения противника. 18 апреля 1904 г. 1-я японская армия (34 тыс. чел., 128 орудий и 18 пулеметов) при поддержке артиллерии переправилась через Ялу в районе Тюренчена выше расположения русских войск. В результате подавляющего превосходства в живой силе и технике японцам удалось захватить русские позиции. Победа в этом сражении создала благоприятные условия для высадки 2-й и 4-й японских армий на Ляодунский полуостров, развертывания наступления в глубь Маньчжурии и блокады Порт-Артура.

3. Линевич, Николай Петрович (1838/39—1908) – генерал-адъютант, генерал от инфантерии. В начале войны, до прибытия А. Н. Куропаткина на Дальний Восток, временно исполнял обязанности командующего Маньчжурской армией. После разделения в октябре 1904 г. маньчжурских войск на три армии был назначен командующим 1-й Маньчжурской армией. 3 марта 1905 г., после поражения под Мукденом и опалы Куропаткина, был назначен командующим всеми Вооруженными силами на Дальнем Востоке.

4. В отличие от японской наша пресса не отличалась подобной сдержанностью. Приведем выдержки из отчета разведывательного отделения управления генерал-квартирмейстера штаба 3-й Маньчжурской армии: «Печать с каким-то непонятным увлечением торопилась объявить все, что касалось наших вооруженных сил „...“ не говоря уже о неофициальных органах, даже специальная военная газета „Русский инвалид“ считала возможным помещать на своих страницах все распоряжения Военного мин-ва. Каждое новое формирование возвещалось с указанием срока его начала и конца. Все развертывания наших резервных частей, перемещение второстепенных (формирований) вместо полевых, ушедших на Дальний Восток, печатались в „Русском инвалиде“. Внимательное наблюдение за нашей прессой приводило даже иностранные газеты к верным выводам, – надо думать, что японский Генеральный штаб „...“ делал по сведениям прессы ценнейшие заключения о нашей армии» (цит. по кн.: Рябиков П. Ф. Разведывательная служба в мирное время и тайная агентура в мирное и военное время. М. , 1923. Ч. 1. С. 62—63).