Алексей Шишов - 100 великих героев

Слово "герой" пришло в наше миропонимание из далекой эпохи Древней Греции. Эллины на заре своей цивилизации называли героями легендарных вождей, которые пользовались поддержкой великих богов, обитавших на заоблачной вершине горы Олимп. Прошло не одно столетие, прежде чем древние греки, населявшие Элладу, стали называть этим словом прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов — исключительных по своей смелости и воинской доблести людей.

В "Словаре русского языка" С.И. Ожегова герой трактуется как

"выдающийся своей храбростью, доблестью, самоотверженностью человек, совершающий подвиги".

Пожалуй, в этих емких словах и выражена суть героя на поприще брани, его поступков на войне, будь то большой или малой.

Героических поступков военная летопись человеческой цивилизации знает бессчетное число. Но каждая эпоха героизм людей военных оценивала по-разному, по-своему. Его суть состояла в том, во имя чего тот или иной человек совершал неординарные поступки на поле брани, которые вызывали восхищение своих и чужих. Поэтому трудно соотнести, поставить на чаши одних и тех же весов, скажем, доблесть рыцаря-крестоносца или борца за свободу своего народа, венценосного завоевателя или вождя восставших рабов. Но все они для современников являлись подлинными героями.

К сожалению, в историю кануло много славных имен воинов-героев, которые творили победы в войнах. Из глубины веков до нас дошли только образы военных вождей, но далеко не все они совершали личные, поистине героические поступки. Быть полководцем или флотоводцем, победителем в войне, еще совсем не означает, что в послужных списках таких великих людей есть место подвигам. Одно дело когда князь устремляется в сечу в первом ряду своей дружины, другое — когда заслуженный генерал начальствует войсками со своего защищенного командного пункта.

Героев роднит личное: редкая храбрость, беспримерная или "примерная" доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Оду Набунаги и Яна Жижку, Джелад-ад-Дина и Спартака…

Помимо того что все они герои своего времени (и во многих случаях не только своего), их объединяет еще одно немаловажное обстоятельство. Все они любимы мировой и отечественной историей, даже если в их славной когорте есть и не самые привлекательные, исходя из общечеловеческих ценностей, личности. История проводит во времени жесткий отбор, сохраняя для будущих поколений только самое значимое, самое важное, самое определяющее дух прошедшей эпохи. Это относится и к образам героических личностей.

Герои — это наша с вами историческая память, будь она самой светлой или далеко не очень радужных оттенков. Это наше интеллектуальное достояние. Поэтому знать о героях непременно надо. Но подходить в оценках к их доблести и совершенных подвигах следует в духе той эпохи, в которой они блистали лично содеянным в войнах. В тех войнах, которые и поныне являются нормой жизни современной человеческой цивилизации, хотим мы того или не хотим.

Можно спросить, бывали ли среди фараонов Древнего Египта настоящие, венценосные герои, подвигами и бесстрашием которых на поле брани восторгались египетские воины? Когда о воинской доблести (не полководческих талантах) великих правителей — живых божеств говорилось и в тростниковых хижинах крестьян, и в каменных дворцах знатных людей. А об их победах и личном участии в войнах рассказывали под пристрастным присмотром жрецов писцы-камнерезы.

На такой вопрос можно ответить только утвердительно: были. И, если верить сохранившимся до нас источникам, первым среди воинственных фараонов Древнего Египта, вне всякого авторского сомнения, можно назвать Тутмоса III, сына Тутмоса II. Он был тем правителем далекой древности человеческой цивилизации, который в сражениях первым направлял свою боевую колесницу на врага. Делал он это с большим мужеством, на виду всей египетской армии, воодушевляя ее на победное дело личным примером. Можно утверждать, что первая такая лихая атака сделала его в устах воинов (не придворных) героем.