В Барышников - Вступление Финляндии во вторую мировую войну 1940-1941 гг.

Таким образом, лето 1940 г. стало по существу временем, когда происходил перелом в определении перспектив будущего развития финско-германских отношений. Берлин, приступив к разработке плана «Барбаросса», теперь уже продумывал схему подключения к готовящейся операции вероятных союзников, включая Финляндию. В данном смысле уже предпринимались первые шаги, направленные на возможное объединение усилий двух государств в войне против Советского Союза. При этом Хельсинки сознательно и откровенно поддерживали эти устремления Берлина. Но было очевидно, что новая фаза формирующихся финско-немецких отношений и угроза военного сближения между ними не могли не волновать Москву. Все это создавало весьма сложный узел противоречий, в центре которых оказывалась Финляндия.

Усиление германо-финляндских связей летом 1940 г. сразу же вызывало особую озабоченность руководства СССР. Безусловно, этому способствовали многочисленные сообщения о расширении контактов рейха с Финляндией, которые поступали в Москву из советского представительства в Хельсинки. По этому поводу Ю. К. Паасикиви предупреждал свое руководство о том, что в Финляндии, «очевидно, имеется широкая разведывательная сеть Советского Союза, в силу чего надо быть исключительно осторожными в разговорах». [464] Paasikivi J. K . Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 81.

Действительно, немецко-финские контакты становились настолько очевидными, что советское полпредство в Хельсинки вынуждено было даже «забить тревогу». 1 августа полпред И. С. Зотов направил в тревожном духе донесение в Москву, в котором задавал Молотову вопрос: «Можем ли мы уступать немцам Финляндию?» Сам же отвечая на это, писал: «Нет, не можем. Нам не безразлично, кто и как будет помогать Финляндии. Наконец, мы не можем допускать, чтобы идея реванша, вынашиваемая правящей кликой, и работа по созданию связей с Германией увенчалась успехом и была бы закреплена». По словам полпреда, в этой ситуации необходимо «отрезать все пути новой ориентации Финляндии» и «сделать еще один активный шаг в нашей внешней политике по отношению к Финляндии». [465] Архив Внешней политики Российской Федерации (далее — АВПРФ). Ф. 0135. Оп. 23. П. 147. Д. 1. Л. 26.

Какой конкретно шаг следовало советскому руководству предпринять И. С. Зотов не назвал, да и вообще вряд ли были у него на этот счет продуманные предложения. По мнению Е. Т. Синицына, «дипломатический корпус Советского Союза в Финляндии, включая и посланника… работали слабо, безынициативно и непрофессионально». [466] Синицын Е. Резидент свидетельствует. С. 98.

Вместе с тем тогда в советской печати вновь весьма часто начали появляться откровенно критические статьи о положении в Финляндии. В них прежде всего рассматривалась внутриполитическая и экономическая ситуация в соседней стране. Подобный подход в советских органах массовой информации был достаточно симптоматичным. Паасикиви писал из Москвы, что «почти ежедневно здесь в газетах сообщается о тяжелом положении Финляндии» и «сегодня в «Правде» новость: “Трудности с продовольствием в Финляндии”». [467] Paasikivi J. K. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939-41. Osa II. S. 71–72. Конечно, такого рода публикации имели определенную направленность: показать в негативном плане внутреннюю обстановку в Финляндии. Суть в том, что это было, по всей видимости, не случайно — так в СССР стремились выразить свое отношение к Финляндии и к ее внешнеполитической линии.

Дело в том, что тогда резко ужесточился подход финского руководства по отношению к Обществу мира и дружбы с СССР. Официальные власти Финляндии развернули против него откровенно репрессивную деятельность. Массовые мероприятия, организовывавшиеся Обществом, нередко заканчивались столкновением с полицией. Так, в частности, когда 7 августа в Турку сторонники дружбы с Советским Союзом проводили митинг, на который прибыло до двух тысяч человек, полиция стала разгонять собравшихся, открыв при этом по ним огонь. В результате 17 человек было ранено, а 9 человек арестовано. [468] UM. 12 L / 26. Сообщение туркуской полиции, 8.8.1940. Подобные события происходили в конце июля — начале августа и в других местах страны. [469] Ibid; Viitala H. M. Rauhanoppositio. Pori, 1969. S. 34–38. Иными словами, правительство Финляндии поощряло, а, возможно, и направляло такого рода действия, на деле демонстрируя свое отношение к проявлявшимся среди населения стремлениям к установлению добрососедских отношений с СССР.