Игорь Можейко - Конан Дойл и Джек-Потрошитель

С каждым днем Джеку становилось хуже. Через две недели он умер.

И без того небольшая практика Артура понесла на этом жестокий урон. Да и как прикажете реагировать пациентам Конан Доила, если из его дома на виду у всех выносят маленький, обтянутый черной материей гроб и все вокруг знают, что доктор сам предложил оставить мальчика у себя.

И хоть доктор Пайк стоял за своего друга стеной, а мать и дочь Хокинс не столько думали о своем горе, сколько утешали разбитого несчастьем молодого врача, половину пациентов Артур потерял. Разве докажешь благопристойным соседям, что Хокинсы бедны и никакой корысти в действиях Артура не могло быть.

После похорон знакомство с Хокинсами не прервалось. Артур часто навещал их, да и женщины нередко бывали у него в пустом доме. Кто знает, в какой момент взаимное сочувствие и общее горе, соединившие этих людей, превратились в любовь? Луизе, которую все звали Туи, было тогда двадцать семь лет, она была на год старше Артура. Милая, круглолицая, полногубая шатенка с большими сине-зелеными глазами была молчалива, домовита и улыбчива. До встречи с ней Конан Дойл неоднократно влюблялся, собирался жениться, шумно расставался с красавицами, чтобы тут же влюбиться снова… А тут всё было иначе. В начале марта они познакомились у постели Джека, в конце апреля — обручились.

Мать Артура была расстроена. Литературных надежд сына она не разделяла, да и кто мог их разделить? Теперь же бедный доктор создал бедную семью и заведет бедных детей… Не такой судьбы она желала Артуру.

Конан Дойл также понимал, что богатым и преуспевающим врачом ему не стать. А вот знаменитым писателем он станет! Ведь Туи верит в него. Пока что они уговорили тещу переехать в их дом, взяли напрокат пианино и купили записную книжку в кожаном переплете, на которой наклеили квадратик бумаги с надписью: «Л. и А. Конан Дойл, 6 августа 1885 года». В альбом они записывали мысли о книжках, что вместе прочли, понравившиеся цитаты и придуманные молодоженами афоризмы. Рукой Артура написано, например: «Для того чтобы быть истинной, религия должна охватывать всё — от амёбы до Млечного Пути». Религиозные вопросы были для Конан Дойла больным местом: дело в, том, что со стороны отца у него было немало богатых и знатных родственников. Все они, без исключения, были ревностными католиками. Артуру достаточно было бы не спорить с ними — тетки и дядья любили племянника. Но упрямый доктор твердо заявил, что он не признает существования Бога. Родственники этого не перенесли и отвернулись от Артура.

Закончив прием больных, доктор садился за письменный стол и допоздна писал. Каждый день. Но Конан Дойлу никак не удавалось найти себя в литературе. Артур был убежден: он родился, чтобы стать историческим романистом.

В то же время история часто представлялась ему как яркое скопище характеров, необычных ситуаций, парадоксальных сюжетов. В ней он искал приключения, тайну, детектив. Отсюда один шаг до детектива современного.

В архиве Конан Дойла наследники отыскали его заметки, относящиеся к 1886 году. «Прочел роман Габорио — детектив «Лекок»,- писал Конан Дойл,- а также рассказ об убийстве старухи, имя которой я запамятовал… Всё это очень хорошо сделано. Как у Уилки Коллинза, но лучше». И на том же листке появляется странная запись, явно связанная с заметкой о Габорио: «Рукав плаща, испачканное брючное колено, грязь на указательном и большом пальцах, ботинок… каждая деталь может нам что-то рассказать, но невероятно, чтобы в сумме они не показали истинной и полной картины».

Конан Дойл начать думать о детективном рассказе.

Будучи врачом и весьма трезвым человеком, Конан Дойл полагал, что детективная работа может стать настоящей наукой. Это положение сегодня кажется настолько бесспорным, что трудно поверить, что еще в семидесятых годах прошлого века криминалистики как науки не существовало. Ее пытался изобрести на страницах своих новелл Эдгар По, а реальные полицейские обходились жизненным опытом и услугами осведомителей. Опубликованная в 1864 году книга Ломброзо о криминальных типах, хоть и получила широкую известность, практической пользы сыску не принесла. Работы Бертильона, Хершела, Гофмана и других ученых — были делом ближайшего будущего.

В начале 1886 года Конан Дойл записывает: «Испуганная женщина подбегает к кэбмену. Они отправляются искать полисмена. Джон Ривс, который уже семь лет служит в полиции, отправляется с ними». Это уже набросок к детективному рассказу.