Григорий Чухрай - Моя война

- Кто может быть режиссером? Каждый, кто не доказал обратного! Но быть режиссером и уметь снимать фильм - это не одно и то же. Если взять тридцать человек прямо на улице - вот стоит очередь на троллейбус, взять ее, привести во ВГИК и начать обучать,- то фильмы снимать научатся все, за исключением, может быть, одного-двух человек, просто больных или безнадежных в умственном отношении. Но режиссером станет не каждый из них, может быть, никто. Этому нельзя научить, но этому можно научиться.

И Ромм рассказал, как сам пришел в режиссуру, как пришли в кинематограф многие видные наши режиссеры. Это были увлекательные, блестящие по форме рассказы, из которых мы поняли, что настоящий режиссер это не только талант, не только профессия, но и личность. Быть режиссером значит культивировать в себе личность. Мы все были влюблены в Ромма. Впрочем, нет. Влюблены - это не то слово. Мы были счастливы оттого, что встретились с человеком такой значительности и такой красоты.

Когда уходили из аудитории, кто-то из студентов спросил его:

- Михаил Ильич, каким главным качеством должен обладать кинорежиссер?

Михаил Ильич улыбнулся:

- Когда-то Сергею Михайловичу Эйзенштейну задали аналогичный вопрос: каким качеством должен обладать кинематографический режиссер? Он, не задумываясь, ответил: "Бычьим здоровьем!"

- А вы как считаете?

- Я с ним совершенно согласен.

Все мы весело смеялись, видя в этом ответе лишь шутку. Смеялся и я. То, что я сам не обладаю бычьим здоровьем, казалось мне тогда несущественным. Однако вскоре я понял, как много истины заключалось в этих словах.

Вероятно, я бы не стал режиссером, если бы не Михаил Ильич Ромм.

Осколки снаряда, которыми я, как уже рассказал выше, был тяжело ранен на фронте, вновь и вновь давали о себе знать. Но я храбрился, пока однажды - в который раз, и теперь уже прямо со съемки своего дипломного фильма - не угодил в госпиталь. Когда же после лечения я вернулся в институт, чтобы продолжить прерванную работу, оказалось, что наши декорации давно сломаны, а на их месте стоят другие; актеры получили приглашения и разъехались на свои съемки, группа давно расформирована. Продолжать работу негде, не с кем и не на что.

- Все кончено,- сказали мне на учебной киностудии.- Поезд давно ушел!

- Что же мне делать?

- Обратитесь в деканат.

В деканате только разводили руками.

А к этой беде прибавилась еще одна. Чтобы содержать семью, я устроился руководить коллективом самодеятельности. Но из-за болезни потерял и эту работу. Беда не ходит в одиночку - отворяй ворота.

Чтобы расплатиться с долгами, я продал свою шинель и стал искать другой заработок. Больше продавать было нечего.

И вдруг - телеграмма из Белгорода-Днестровского. От Михаила Ильича Ромма. Он приглашает меня на картину своим ассистентом. Если я согласен, то должен явиться на "Мосфильм" к заместителю директора съемочной группы Оганесову для оформления документов и получения билета до места съемок.

Согласен ли я? Да я чуть не задохнулся от счастья! Работать с Михаилом Ильичом, наблюдать его на съемках, учиться у него, к тому же еще и получать зарплату - это было каким-то чудом. Об этом я мечтать не мог! Не раздумывая ни минуты, я отправился на "Мосфильм". По дороге меня охватили сомнения. А вдруг это чей-то розыгрыш? Приеду к Оганесову, а тот обо мне и слыхом не слыхивал. Мне стало жутковато.

Но Оганесов принял меня любезно, быстро оформил документы, и в тот же день я выехал в Белгород-Днестровский, где на территории старинной крепости Аккерман Михаил Ильич снимал эпизоды своего фильма "Адмирал Ушаков".

От администратора, который встретил меня на вокзале и привез на съемочную площадку, я успел узнать, как получилось, что Михаил Ильич решил пригласить меня на работу. В его картине снимался актер Павел Шпрингфельд. Михаил Ильич знал, что он участвовал в съемках моей дипломной короткометражки, и поинтересовался, как идут наши дела, а Шпрингфельд рассказал ему о моих злоключениях.

Взять меня на работу было непросто - дирекция "Мосфильма" отказывалась дать дополнительную штатную единицу, но Михаил Ильич настаивал на своем и в конце концов добился разрешения пригласить меня на договор.

Я был бесконечно благодарен Ромму.

- Хорошо, что приехали! - сказал Михаил Ильич, когда я подошел к нему, и тут же представил меня операторам.- Это Гриша Чухрай, мой ученик.

Я хотел было поблагодарить его за все, что он для меня сделал, но Михаил Ильич перебил меня.