Лео Мулен - Повседневная жизнь средневековых монахов Западной Европы (X-XV вв.)

Выше мы уже говорили о той важной роли, какую монахи играли в изучении лекарственных растений и составлении лекарств. Об этом могут достаточно свидетельствовать такие названия, как «порошок картезианцев» (минеральный кермес), «friar's balsam», то есть бальзам росного ладана, «hesuit's tea» – чай иезуитов, «Jesuit's drop, Jesuit's bark» – мате (парагвайский чай).

Похоже, что именно утреня (matines) поразила воображение настолько, что это слово вошло в многочисленные выражения (чего нельзя сказать, к примеру, о девятом часе, ранней заутрене или вечерне): «Он рассеян, как первый удар к утрене». «Повторить утреню» – значит «избить». «Петь величание на утрене» – делать что-то некстати. «Хороший звон к утрене – половина службы». «Конец дурного дела хуже утрени» (по поводу еще более досадных последствий дурного дела) и пр. Конечно же, не забывали и брата Иакова [69], которому напоминали вовремя звонить к утрене.

Фамилии – это еще один показатель значимости присутствия монахов в средневековом обществе. Не будем говорить о таких очевидных примерах, как Лемуан, Муане, Муано, фламандская фамилия Де Мюинк, а также Кан(н)он(н) или Левек (буквально «возносящий дары»). Менее наглядны такие фамилии, как Каппар, Капар, Капе, Каппати; в их основе лежит латинское слово «сарра» – то есть «кап» – плащ с капюшоном (отсюда же «шапка», «капеллан», «капелла» и др.).

Бара, Баре, Барро – эти фамилии содержат намек на полосатое (по-французски «raye») одеяние кармелитов. И отсюда же – Райе, Райез.

Монахи обителей (claustrum) и монастырей (monasterium) также оставили свой след в фамилиях: Мутье, Мустье, Мусти, Дюмутье, Клостр, Клострье, Клостерман; а еремиты – в фамилии Лермитт; затворники же – Леклю, Реклу, Клюизенер; монахини – Денонн.

Братья-минориты отзываются в фамилиях Фреминер, Птифрер, Реколле и даже Фриар (от английского слова «брат»).

Наконец, несколько сомнительная секта бегардов или богардов породила фамилии Бего, Беген, Бега и, возможно, Лебег.

Вот прозвища паломников, которые побывали в Риме: Роме, Роме, Рёмер, Ромье, ставшие именами. О принесенных ими ветках напоминают имена Пальм и Паумен.

Те, кто побывал в Сен-Жак-де-Компостель (Санть-яго-де-Компостела), прозывались Жако, Жакобит, Жакобипет, Жаке или Кокий, Кокель, Кокерий.

Паломники (Пельрен, Перегрен, Пельгри, Пельгрим), вернувшиеся из Мон-Сен-Мишель, получали прозвище Микло.

Я не собирался расписывать в этой книге, какое место занимали монахи в развитии демократических теорий Средневековья. Выше я уже говорил о решающей роли Церкви в целом и монашества в частности в выработке и применении на практике избирательных и совещательных процедур. В равной степени многим обязаны монахам соборные доктрины, утверждавшие «народные» истоки верховной власти, примат собрания народных представителей, подчинение праву и идее справедливости, задуманной как делегирование полномочий согласно общей воле. Анализ подобных теорий потребовал бы написания отдельной книги по праву и справедливости. И наконец, невозможно переоценить ту роль, которую некоторые аббаты сыграли в жизни своего века. В этом отношении наиболее яркий пример являет собой св. Бернар. Без него его время никогда бы не пережило такого нравственного и духовного обновления, как при его участии.

Наше намерение – лишь кратко охарактеризовать роль монахов среди людей, сказать об их присутствии в повседневной жизни городов и селений. Образованные, усердные, пользующиеся доверием, в общем-то, отрешенные от мира сего, уважаемые, несмотря на язвительную критику в свой адрес, обладавшие признанным духовным авторитетом монахи составляли организованную и самоотверженную группу, готовую к служению гражданскому обществу, осознающую свою роль в нем.

«Начиная с общего собрания граждан перед церковью, – пишет Менджоцци, – и вплоть до назначения должностных лиц, во всех этих проявлениях общественной и правовой активности городской общины можно обнаружить подражание церковным системам и формам».

Ставски, хороший знаток проблем, связанных с происхождением мажоритарной системы голосования, также отмечает: «В Англии… наблюдается прямое влияние Церкви и канонического права на введение мажоритарной системы». А вот мнение такого авторитетного автора, как Конопсинский: «Похоже, что только в середине XVI века под влиянием Церкви установился обычай точно подсчитывать голоса коммун в наиболее деликатных случаях… И, вне всякого сомнения, что именно под влиянием католической церкви начал развиваться принцип мажоритарности, распространившийся по всему итальянскому полуострову».