Вадим Роговин - Главный враг Сталина. Как был убит Троцкий

Во время следствия арестованные участники покушения подтвердили версию Салазара и рассказали, что Харта подкупил некий «французский еврей», который был известен им под кличкой Филипп.

Диего Ривера рассказывал советскому журналисту Папорову, что этим «французским евреем» был Г. Рабинович, который находился среди налетчиков вместе с подчиненным ему Витторио Видали, известным итальянским коммунистом, действовавшим в Испании и Мексике под испанским именем [327] Огонек. 1990. № 34. С. 13; № 37. С. 10. .

Виктор Серж, находившийся во время покушения в Мексике и тщательно изучивший материалы следствия, считал вторым по значению (после Сикейроса) руководителем покушения иностранца-еврея, превосходно говорящего по-французски, который появился во время атаки на автомобиле, чтобы убедиться, что операция прошла успешно [328] Sedova N. & Serge V. The Life and Death of Leon Trotsky. P. 260. .

В литературе, посвященной покушению на Троцкого, вопрос о роли Харта долгие годы служил предметом дискуссий. Даже Судоплатов в своих предсмертных воспоминаниях излагал версию, согласно которой Григулевич, подружившийся с Хартом, на рассвете 24 мая постучал в ворота виллы. Узнав его голос, «Харт допустил непростительную ошибку — он приоткрыл ворота, и группа Сикейроса ворвалась в резиденцию Троцкого… Харт был ликвидирован, поскольку знал Григулевича и мог нас выдать» [329] Судоплатов П. Разведка и Кремль. С. 86. .

Рассекреченные недавно документы НКВД показали, что правда лежала посредине между версиями Салазара и Троцкого. Харт был завербован в Нью-Йорке резидентурой НКВД и значился в ее досье под кличкой Амур. Когда он был направлен в Мексику американскими троцкистами, то получил от сталинской агентуры данные для установления контактов с тамошней резидентурой НКВД [330] Очерки истории российской внешней разведки. Т. 3. С. 101. . Эти факты совпадают с конфиденциальным сообщением Григулевича, который спустя много лет после событий в Койоакане рассказал Папорову, что Харта завербовал в Нью-Йорке Григорий Рабинович [331] Папоров Ю. По следу призрака Троцкого // ЛГ-досье. 1994. № 8. С. 23. .

Однако Харт, согласившийся выполнять шпионско-агентурные задания НКВД, по-видимому, не предполагал, что НКВД планирует убийство Троцкого. Поэтому, открыв ворота и увидев банду налетчиков, он сделал все, что мог, чтобы помешать довести до конца ее зловещие планы. Это следует из заявления Эйтингона во время его допроса, проведенного 9 марта 1954 года. «Во время операции было выявлено, что Шелдон оказался предателем, — заявил Эйтингон. — Хотя он и открыл дверь калитки, однако в комнате, куда он привел участников налета, не оказалось ни архива, ни самого Троцкого. Когда же участники налета открыли стрельбу, Шелдон заявил им, что если бы знал все это, то он, как американец, никогда не согласился бы участвовать в этом деле. Такое поведение послужило основанием для принятия на месте решения о его ликвидации. Он был убит мексиканцами» [332] Очерки истории российской внешней разведки. Т. 3. С. 101. .

Седова вспоминала, что Троцкий принимал самое активное участие в следствии по делу о покушении. «Вялый ход его беспокоил Л. Д. чрезвычайно. Терпеливо и неутомимо он следил за ним, разъяснял положение дела и суду и печати, делал сверхъестественное насилие над собой, чтобы опровергать очевидную и безнадежную ложь или злонамеренные двусмысленности, и делал все это со свойственным ему напряженным вниманием, от которого не ускользала ни одна мелочь… И уставал. Спал плохо все с теми же мыслями, с ними же и просыпался. Я слышала, как иногда наедине с собой, из внутренней глубины своей, Лев Давидович говорил: “Устал… устал”» [333] Бюллетень оппозиции. 1940. № 87. С. 8. .

С одинаковым вниманием Троцкий следил и за следственными действиями полиции, и за выступлениями сталинистской печати.

До конца мая полиции не удавалось напасть на след преступников. Это обстоятельство вынуждало сталинистскую печать на первых порах выступать с осторожными заявлениями. В ближайшие дни после покушения орган Толедано — газета «Эль популяр» — поместила на первой странице заголовок, набранный крупным шрифтом: «Покушение на Троцкого — покушение против Мексики». Передовая статья под тем же заглавием требовала строжайшего расследования и наказания преступников, «независимо от их политического направления и от той иностранной державы, с которой они связаны». Редакция стремилась этим создать впечатление беспристрастного и патриотического негодования и отделить себя от убийц, которые могли в ближайшие дни оказаться в руках полиции. Однако призыв искать преступников независимо от той державы, с которой они были связаны, получил в статье ограничительное толкование, поскольку в ней с возмущением утверждалось, что «враги Мексики» будут приписывать покушение Сталину.