Вадим Гребенников - Криптология и секретная связь. Сделано в СССР

«В те дни мы успешно осуществляли перехват радиосообщений русских. Эти сообщения немедленно дешифровывались, и их содержание своевременно докладывалось командованию корпуса. Мы всегда были в курсе действии русских, которые предпринимались в ответ на передислокацию наших сил, и в каждом конкретном случае мы вносили соответствующие изменения в наши планы. Вначале русские недооценили важность нанесенного по ним удара и подбросили на наш участок слишком малое количество противотанковых пушек. Затем постепенно русское командование начало проявлять заметное беспокойство. В эфире стали появляться встревоженные запросы: „Срочно уточните, откуда наступает противник“. Ответ: „Узнайте у чертовой бабушки. Как я могу узнать, откуда наступают немцы?“. (Всякий раз, когда в русских радиограммах упоминаются черт и его ближайшие родственники, можно предположить, что назревают серьезные события.) К середине дня 60-я армия русских перестала выходить в эфир, но это уже не имело особого значения, поскольку вскоре наши танки разгромили ее штаб».

Фридрих Меллентин также отмечал: «Красная армия периода Второй мировой войны значительно отличалась от императорской русской армии 1914–1917 годов, однако в двух отношениях русские ничуть не изменились. Они продолжают отдавать предпочтение массированным наступлениям и не перестают проявлять чрезвычайное безразличие к обеспечению безопасности своей радиосвязи».

Дешифрованные советские сообщения, как сообщалось в докладе об итогах работы немецкой дешифровальной службы за февраль 1944 года, «позволили получить сведения об оперативной обстановке, о районах сосредоточения, командных пунктах, потерях и подкреплениях, порядке подчинения и рубежах для атаки (смотри, например, радиограммы 122-й бронетанковой бригады от 14-го и 17 февраля). Кроме того, содержание этих сообщений дало возможность выявить семь танковых частей противника и их номера, а также установить наличие еще двенадцати танковых частей. За редким исключением, весь материал обрабатывался своевременно, и полученные сведения использовались на практике».

Эти данные тактического характера могли в лучшем случае способствовать достижению успехов сугубо местного значения. В целом криптоаналитические успехи немцев против СССР можно оценить как крайне слабые, что признавал, в частности, офицер радиослужбы абвера Вильгельм Флике:

«Я должен сделать русским комплимент: в этой войне Россия была единственной страной, чьи криптографические системы были практически невскрываемыми, несмотря на усилия первоклассных экспертов в других странах раскрыть их.

В частности, криптографические системы высшего военного командования и дипломатическая переписка оставались для иностранных криптографических бюро „книгой за семью печатями“… После нескольких лет бесплодных усилий копирование дипломатической переписки русских в Германии было прекращено. Для неспециалистов это может показаться преувеличением, но я отважусь заверить: Россия проиграла Первую мировую войну в эфире и выиграла Вторую мировую войну в эфире».

Начальник штаба при ставке верховного главнокомандования немецких вооруженных сил генерал-полковник Альфред Йодль в своих показаниях на допросе 17 июня 1945 года сообщил:

«Основную массу разведданных о ходе войны — 90 % — составляли материалы радиоразведки и опросы военнопленных. Радиоразведка — как активный перехват, так и дешифрование — играла особую роль в самом начале войны, но и до последнего времени не теряла своего значения.

Правда, нам никогда не удавалось перехватить и расшифровать радиограммы вашей (советской. — Авт .) ставки, штабов фронтов и армий Радиоразведка, как и все прочие виды разведок, ограничивалась только тактической зоной».

А вот что сказал на одном из совещаний Адольф Гитлер: «Эти проклятые русские шифровальные машины, мы никак не можем их расколоть!».

Кроме того, фюрер издал специальный приказ по вермахту, который гласил: «кто возьмет в плен русского шифровальщика либо захватит русскую шифровальную технику, будет награжден Железным крестом, отпуском на родину и обеспечен работой в Берлине, а после окончания войны — поместьем в Крыму». Для выполнения гитлеровского приказа в 1942 году около оккупированного фашистами Херсона, в Степановке, была организована разведывательно-диверсионная школа. Располагалась она на территории нынешней психиатрической больницы.