Вадим Гребенников - Криптология и секретная связь. Сделано в СССР

Роль «0» сводилась к делению двузначных и однозначных цифр. При использовании ключа «3162» текст «УКРАИНА» превращается в шифротекст «11181729211533»:

Это был один из наиболее стойких видов среди всех действующих криптосистем, используемых революционерами. Правда, в данном случае представлен самый простой его вариант. Таким образом, двойные шифры прочно вошли в практику партии эсеров.

Кроме шифров в эсеровской подпольной практике нашли широкое применение всевозможные виды кодов. Так, в конце 1906 года группой террористов был разработан следующий код. В телеграфной депеше всегда должно было стоять слово «Приезжайте». Слово «Занемог» означало утренние часы от 10 до 12; «Заболел» — вечерние от 5 до 10; «Степан», «Дядя» — Великий князь Николай Николаевич; «Иван», «Отец» — премьер-министр Столыпин. Таким образом, телеграмма: «Приезжайте, занемог Иван» означала, что премьер-министр приезжает к царю на доклад между 5 и 10 часами вечера.

Одновременно в революционную практику начали входить также и другие шифросистемы. Начиная с 1890-х годов появились книжные и стихотворные шифры, что было вызвано в первую очередь недовольством подпольщиков стойкостью прежних шифросистем.

Книжные и стихотворные шифры обеспечивали достаточную стойкость, но имели существенный недостаток: корреспондентам сети необходимо было всегда иметь при себе книгу-ключ. Это нередко было неудобным, и, кроме того, в случае «провала» сети связи противник мог найти ключевую книгу, которая была у всех корреспондентов. Поэтому часто вместо книги использовались легко запоминаемые слова или фразы, по которым воспроизводилась гипотетическая страница книги.

В стихотворном шифре ключом было заранее оговоренное стихотворение, например:

О процессе шифрования социал-демократ Катин-Ярцев писал так:

«Нужно зашифровать фразу: „Петр арестован“. Первая буква первой строки — „П“, обозначаем 1/1, где числителем будет строка, знаменателем — порядок букв в этой строке. Для „Е“ мы можем взять, например, тринадцатую букву первой строки или двенадцатую третьей и т. д. Рекомендовалось вносить побольше разнообразия, заимствуя букву из разных мест ключа, чтобы затруднить для посторонних специалистов расшифрование написанного. При шифровке в книгах слева отсчитывалась и отмечалась еле заметной карандашной точкой буква, указывающая номер строки в ключе, а справа — порядок букв в строке. В конспиративном отношении предпочтительнее являлось менее общеизвестное стихотворение…».

Об использовании книжного шифра писал и участник питерского марксистского подполья И. Михайлов:

«Распространенный между революционерами шифр заключался в том, что намечалась страница какой-нибудь книги, по ней та или иная буква для нужного слова записывалась двумя цифрами, отделенными запятой: первая цифра показывала строчку сверху или снизу, а вторая — букву в строке слева направо или справа налево, смотря по тому, как условились переписывающиеся. Иной раз в книге записывались адреса разметкой букв в определенном порядке».

Приведем реальный исторический пример стихотворного шифра, который применялся революционерами в начале ХХ века. Ключом шифра было стихотворение Некрасова «Школьник»: «Ну, пошел же ради бога…». Стихотворение вписывалось в квадрат размером 10 Ч 10, а лишние буквы строки (содержащей более 10 букв) отбрасывались:

Начало зашифрованного текста «Сообщите…» могло иметь разные варианты написания: «3/5 1/4 5/6 2/3 1/5 7/7 7/4 7/2…», «5/7 5/6 8/6 5/5 1/5 5/4 9/9 6/2 …» и т. п. Числитель давал номер строки, а знаменатель — номер столбца. Из-за отсутствия в таблице буквы «Щ» она заменялась на «Ш» (что не мешало правильной дешифровке).

Одна из ошибок революционеров заключалась в частом использовании произведений поэтов-демократов, знакомых полиции. Это облегчало дешифровку секретных посланий, поскольку сама идея шифрования была известна полиции. Защиту обеспечивал лишь ключ — «секретное» стихотворение. Другая ошибка, облегчавшая дешифровку, заключалась в частом употреблении стандартных слов и выражений: «Сообщите…», «Направляю вам…», «явка», «адрес» и т. п. Частое использование одного и того же ключа-стихотворения также облегчало чтение сообщений полицией, которая эффективно использовала эти ошибки.