Игорь Пыхалов - Великая оболганная война-2

В одном разграбленном доме на диване сидела женщина, чьи ноги были укрыты одеялом. В этом положении ее, по всей видимости, застигли бандиты и убили выстрелом в голову. В комнате другого дома нашли лежащую на полу девятнадцатилетнюю девушку. Ее голова опиралась об стену. Девушка была изнасилована и убита выстрелом в рот. В углу той же комнаты лежала старая женщина с раздробленным черепом, уби тая выстрелом в упор. У стола лежал на полу ее муж, убитый выстрелом в затылок. И в соседних домах были найдены трупы расстрелянных мужчин и женщин.

Посреди деревни невдалеке от моста рядом лежали две женщины и ребенок. Та женщина, что помоложе, еще держала ребенка за руку. Она была изнасилована большевистскими бестиями и заколота штыком в грудь. Ребенок и пожилая женщина были убиты выстрелами в голову. На выезде из деревни лежало несколько женщин и ребенок. Одна из них была также изнасилована. В стороне от дороги в кустах нашли изрешеченное пулями тело пятнадцатилетней девочки. В двух усадьбах, лежащих за пределами поселка, были обнаружены еще две изнасилованные и застреленные женщины.

Около телег ошеломленных нападением жителей поселка были найдены несколько женщин на коленях, голова наклонена вперед, руки закрывают лицо. Их положение однозначно указывает на то, что они были убиты не при попытке к бегству и не в ходе боевых действий. Злобные бестии заставили их встать на колени и убили выстрелами в затылок» 87 .

Можно заметить некоторые, пока незначительные, расхождения с рапортом майора Хинрихса. Если пересчитать количество жертв, то их окажется больше 26. Кроме того, известно, что трупы были убраны 23 октября (к приезду Хинрихса они уже лежали в открытой могиле), поэтому прибывшие позже военные репортеры никак не могли видеть все описанное. Значит, их рассказ записан с чужих слов. Некоторые эпизоды (расстрелянные у бомбоубежища, женщина на диване, две женщины и ребенок у моста) будут подтверждены позже показаниями других свидетелей.

Последующие статьи («Заживо прибит к стене - пока 61-я жертва большевистского террора») рассказывают о (уже известных нам из рапорта Хинрихса) событиях в Альт-Вустервице, приводят (также уже цитированный) рассказ Шарлотты Мюллер, но прежде всего воздействуют на читателя эмоционально: «образец нечеловеческой жестокости, который невозможно забыть», «дьявольские картины окровавленной Варшавы… бледнеют перед этим».

«Во всех странах существуют люди - и вражеская пропаганда использует это, - которые придерживаются мнения, что то, что немцы рассказывают о большевистском терроре, преувеличено - мол, Советы заинтересованы в том, чтобы немецкие гражданские лица не пострадали.

Пусть люди, считающие так - преступно слепые идиоты, - приедут в восточнопрусский Неммерсдорф и повторят перед лицом убитых, замученных и опозоренных свои слова о милости и человечности московских властителей. Слова застрянут у них в горле! » 88

31 октября 1944 года в Берлине состоялось заседание специально созванной международной комиссии под председательством доктора Мяе из Эстонии при участии представителей Испании, Голландии, Швеции, Дании, Сербии, Италии и Литвы. Перед комиссией выступали свидетели трагедии, в том числе Шарлотта Мюллер и майор Хинрихс.

Солдат фольксштурма Эмиль Радюнц рассказал, что «в небольшом овраге он обнаружил девять трупов гражданских лиц: четырех женщин, трех детей и двоих мужчин. В овраге было устроено бомбоубежище. В нем люди пытались найти спасение, но были расстреляны большевиками. Один раненый мужчина, сумевший отползти в сторону, получил пулю в затылок. В хлеве Радюнц нашел мертвого скотника. В местной больнице несколько иностранцев - мертвых. В доме недалеко от моста - 66-летнюю старуху, убитую выстрелом в висок, руки мирно сложены на коленях. Он шел дальше и видел их всех: убитых, заколотых, тела женщин, с которых было сорвано нижнее белье… «Я - не специалист, - говорит солдат Радюнц, - но каждый бы заметил, что эти люди были убиты только что - кровь еще была теплой. И они погибли не в ходе боевых действий » 89.

Кроме более чем сомнительного свидетельства о «еще теплой крови», рассказ Радюнца интересен тем, что в нем впервые (как нарочно, перед лицом иностранной комиссии) появляются упоминания об убитых советскими солдатами «иностранцах», пока еще без национальной принадлежности.

Военный судебный советник Грох «исследовал трупы вместе со специалистом-медиком. Он зачитал длинный список - каждая рана была задокументирована: выстрелы в рот, выстрелы в упор, при которых остались пороховые следы, выстрелы с 1-2 метров, колотые раны, раны от ударов топором или лопатой. На телах женщин признаки изнасилований» 90 .