Павел Парфентьев - Четвертый Крестовый поход. Миф и реальность

<���…> Итак, мы напоминаем вашей знати, и ободряем внимательно, и апостольским писанием вам, предписывая, поручаем, чтобы вы не обманывали себя самих и другим не дозволяли обманываться и делать под видом благочестия то, чего да не будет; <���…> но лучше, бездействуя по ничтожным поводам и в притворной нужде, переправились на защиту св. Земли и покарали несправедливость, [причиненную] Кресту <���…> Иначе же, так как мы не можем и не должны, мы никоим образом не обещаем вам благодать отпущения. Смысл же предписания нашего в том, что мы вам, под угрозой отлучения, запрещаем пытаться вторгаться в земли христиан или оскорблять [их], разве что или они легкомысленно воспрепятствуют вашему пути, или, может быть, случится другая справедливая и неизбежная причина, из-за чего вы можете поступить иначе, посоветовавшись с нашим легатом <���…>. Но, чтобы вина дожа и народа венецианского не привела к вашему [собственному] наказанию, мы желаем и предписываем, чтобы письмо наше, которое мы поручили им передать, и которое для этого вами получено, вы огласили им, чтобы они не обрели извинения в грехах». [187]

Этот, последний ответ Папы, однако, уже не застает войска в Задаре. Еще до того, как Папа успевает его отправить, крестоносцы отплывают. Поход на Константинополь начат. [188]

Войско отплывает из Задара в начале апреля 1203 г. Дандоло и Бонифацио несколько задерживаются, чтобы присоединиться к войску вместе с царевичем Алексеем, в Драче, население которого, по их прибытии, признает власть царевича. [189]Оттуда флот движется в сторону Корфу. [190]Алексей еще раз подтверждает там свои обещания. Там же войско сталкивается с очередной проблемой – бароны, противившиеся походу к Константинополю, отказываются ехать дальше. Вождям похода, вместе с епископами и Алексеем, удается уговорить их остаться с войском до дня св. Михаила (29 сентября), на условии торжественного обещания, что после этого им в любое время дадут транспорт для отправления в Святую Землю.

С Корфу войско отплыло в сторону Константинополя в канун Пятидесятницы (24 мая 1203 г.). [191]Увидев город, западные рыцари с восхищением и удивлением разглядывали его, побаиваясь в сердцах его военной мощи: «Так вот, вы можете узнать, что они долго разглядывали Константинополь, те, кто его никогда не видел, ибо они не могли и представить себе, что на свете может существовать такой богатый город, когда увидели эти высокие стены, и эти могучие башни, которыми он весь кругом был огражден, и эти богатые дворцы, и эти высокие церкви, которых там было столько, что никто не мог бы поверить, если бы не видел своими глазами, и длину, и ширину города, который превосходил все другие города. И знайте, что не было такого храбреца, который не содрогнулся бы, да это и вовсе не было удивительно; ибо с тех пор, как сотворен мир, никогда столь великое дело не предпринималось таким числом людей». [192]

Когда о приближении войска стало известно узурпатору Алексею III, он, как рассказывают участники, направил к ним своих посланников, пытаясь откупиться – об этом, со свойственной ему милой непосредственностью, рассказывает де Клари: «Когда император Константинопольский узнал об этом, он направил к ним добрых послов спросить, чего они здесь ищут и зачем они сюда прибыли, и предложил им, что если они хотят получить сколько-то из его золота или серебра, то весьма охотно пошлет его. Когда знатные люди услышали это, они ответили послам, что они не хотят ничего из его золота и серебра, но хотят, чтобы император отрекся от своей власти, потому что он владеет империей не по праву и незаконным образом; и они поручили передать ему, что с ними находится законный наследник Алексей, сын императора <���…>. И послы ответили тогда и сказали, что император и не подумает ничего подобного делать; с тем они и ушли». [193]

Расчет, что в столице у юного Алексея и его отца есть сторонники, которые помогут восстановить его на престоле, не оправдался. [194]Исполняя свою часть договора с царевичем, крестоносцы взяли город силой: [195]«Казалось, что укрепленная столица могла с успехом противостоять не особенно многочисленным крестоносцам. Однако, последние, высадившись на европейском берегу и овладев предместьем Галатой, на левом берегу Золотого Рога, перерезали защищавшую вход в него железную цепь, проникли в гавань и сожгли много византийских судов. В это же время рыцари пошли на приступ самого города. Несмотря на отчаянное сопротивление, особенно со стороны наемных варяжских отрядов, крестоносцы в июле овладели городом. Безвольный и вялый Алексей III бежал из столицы, успев захватить с собой государственную казну и драгоценности. На престоле восстановлен был освобожденный из заключения Исаак II, а его соправителем был объявлен сын его царевич Алексей, приехавший, как известно, с крестоносцами (Алексей IV). Это была первая осада и первое взятие крестоносцами Константинополя в целях восстановления Исаака II на престоле». [196]